РАЗДЕЛ ВТОРОЙ СОВРЕМЕННАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ И ФИЛОСОФИЯ КИТАЯ ГЛАВА 1 КРАТКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ С РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ ДО НАШИХ ДНЕЙ

РАЗДЕЛ ВТОРОЙ

СОВРЕМЕННАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ И ФИЛОСОФИЯ КИТАЯ

Глава  1

КРАТКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ С РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ ДО НАШИХ ДНЕЙ

В историографии Китая принято считать, что с наступлением экономического и социального кризиса и политического хаоса после смерти основателя династии Цинь и первого объединителя Древнего Китая Цинь Шихуана на границе III–II вв. до н. э. заканчивается продолжавшаяся несколько тысяч лет древность этой цивилизации и она вступает в свое средневековье¹. Этот период абсолютно не совпадает с европейским средневековьем, потому что каждая цивилизация следует своему историческому периоду времени зрелости и развития, своим ритмам и циклам. Впрочем, о циклах китайской истории пойдет речь, когда, следуя объективному ходу этой истории и смене различных династий с прослеживающимися периодами подъема, которые длятся десятилетиями, их прерывают периоды кризисов и провалов, мощные сельские восстания, не известные Европе, попадания в зависимость от иностранных завоевателей. В этой главе мы попытаемся объяснить причины этих явлений.

1.1. Первая империя Хань
(221 г. до н. э. – 220 г. н. э.)

Несколько лет кризисов и развала империи Цинь были продолжены восстанием, в результате которого к власти пришел новый император Лю Бан (Гао Цзу), основатель новой династии и империи Хань. Свое управление Лю Бан начал с серии указов и реформ, путем проведения которых стремился к стабильности империи и повышению эффективности огромной централизованной системы. Удивительно то, что один из первых указов был об отмене философии и принципов легизма в отношении управления и восстановлении в полной мере принципов и духа конфуцианства. Эпоха первой империи Хань являлась эпохой восстановления и укрепления конфуцианства. Был проведен ряд реформ, связанных с владением землей и налогами, что взимали с крестьян общины и различные управители округов и областей. Освобождены многие государственные и частные рабы. Члены общин получили право на представительство в высших поселковых образованиях. Подобно Циньским правителям, правитель Хань ограничивал частную собственность на землю. Были введены высокие налоги на занятие торговлей. Малоимущим запрещалось занимать высокие должности в управлении обществом. В почете были чиновники – ши, которые воспринимали конфуцианские нормы и следовали им. В духе конфуцианства на передний план часто стала выдвигаться высокая, порой, показная мораль, уважение к традициям и соблюдение семейно-родственных отношений. В этом духе самые близкие к столице части империи были предоставлены родственникам императора. Но после смерти Лю Бана (195 г. до н. э.) стало ясно, что именно владельцы больших территорий предприняли сепаратистские ходы для разделения империи.

Решительный удар по этим вылазкам нанес один из виднейших императоров первой династии Хань – У-ди, который за продолжительный период своего правления (140–87 гг. до н. э.) не только отнял права этих владетелей территории, облагая их высокими налогами, но и заложил идейные и институциональные основы китайской конфуцианской империи, которые с незначительными изменениями и усовершенствованиями просуществовали до ХХ в. Чтобы ослабить экономическую мощь владельцев этих земель, У-ди в 121 г. до н. э. издал указ, согласно которому земли наследуются всеми наследниками, а не только одним наследником, определенным отцом, то есть принцип майората. У-ди разделил империю на 102 области, губернии которых несли ответственность перед двором. Создана сильная административно-бюрократическая структура, где важное значение имел контроль – цензоры-прокуроры, независимые от других властей. Именно институции цензоров-прокуроров и экзаменаторов, то есть тех, кто проводил экзамены на различные степени и должности в огромной административно-бюрократической системе, установленные еще в глубокой древности, будут олицетворять собой две власти, незнакомые западным обществам, с их идеями и практикой либеральной демократии с XVIII в. до наших дней о разделении и балансе между тремя властями – законодательной, исполнительной и судебной. Для укрепления в еще большей степени центральной власти и пополнения казны У-ди ввел практику откупа должностей и продажи рангов. Была осуществлена конфискация земли и рабов у чересчур разбогатевших собственников, введена государственная монополия на добычу железа и чугуна, производство вина и резку монет. Как видим, У-ди был ярким императором, реформировавшим государственную систему империи таким образом, чтобы максимально укрепить центральную власть и нейтрализовать характерные для средневековья сепаратистские тенденции.

У-ди и его наследники смогли синтезировать весьма успешным способом идеи и принципы легизма с принципами и моральными началами и нормами конфуцианцев. Внешнее различие между двумя доктринами в действительности было преодолено через систематизацию норм и принципов легизма и конфуцианства на основе конфуцианства. Как пишет Л. С. Васильев, в «синтезированном ханском конфуцианстве нашли место и бич легистов (т. е. нормы насилия. – П. Г.), и конфуцианский пирог (т. е. моральное убеждение. – П. Г.), при котором и одно и другое было во имя одной общей цели – укрепления централизованной администрации сильного государства, которое при этом опиралось не только и не столько на насилие, сколько на отработанные веками нормы, традиции на абсорбированную систему социальных и моральных ценностей».

Считается, что отцом ханьского конфуцианства, сохранившегося и до нашего времени, был мыслитель той эпохи Дун Чжун-шу (187–120 гг. до н. э.). Именно он создал новую государственную идеологию, синтезировав в одном «флаконе» наиболее не противоречащие друг другу идеи конфуцианства с легизмом, моизмом, даосизмом, включив отдельные идеи и других, более второстепенных течений. Тут сказал свое веское слово пресловутый китайский практицизм, настроенность учений и идей на решение практических социальных вопросов, а не на занятия отрешенной метафизикой. Важным в новой доктрине были не только идеи сами по себе, но и во взаимодействии целостной системы норм, идей и принципов, содействовавших решению многих проблем организации и управления гигантской империей. Следует признать, что этот великий замысел увенчался успехом. Соперничавшие до тех пор учения включились в одно общее дело и с усиливающим эффектом подкрепляли друг друга в решении множества проблем китайского государства-цивилизации в продолжение многих веков, независимо от того, находилась ли она в восходе или упадке. Китай уже имел свою национальную философию, которая объединяла самые сильные и синхронно работающие идеи, принципы и нормы созданных до этой эпохи философских учений. Даже можно, пожалуй, утверждать, что этот философский сплав, специфическим образом создающаяся национальная философская система Китая на основе конфуцианства поддержала дух Китая в эпохи тяжелых испытаний, иностранных завоеваний и тяжелых крестьянских восстаний. Она наполняла атмосферу этой цивилизации, в которой каждый завоеватель, попав туда однажды, китаезировался, забывал о своем этническом происхождении, растворялся в ее жизненной массе. Эта доктрина, обогащенная новыми идеями последующих эпох, как увидим позже, в ХХ в., с идеями Сунь Ятсена и марксизма в их маоцзэдуновской интерпретации, фактически каждый раз возрождала Китай как мифическую птицу Феникс и толкала его к новому восходу.

Во время правления У-ди мы видим, как открывается Китай миру. Огромная империя, являющаяся пионером не только в открытии шелка, пороха и компаса, но и фарфора, книгопечатания, открывается миру. Империя расправляется с северными Хун-ну, а на востоке завладевает Кореей. Военачальник У-ди Чжан Цян в преследовании западных Хун-ну достигает таких среднеазиатских стран, как Фергана, Бактрия, Парфия. После возвращения его по этому маршруту был проложен Великий шелковый путь, который связал Китай со многими странами Средиземноморья в следующие века. Развитие торговли способствовало развитию производства в самой империи Хань.

Как уже случалось во времена предыдущих правлений сильных императоров, так и после смерти У-ди Китай погрузился в долгую эпоху упадка, кризиса и стагнации. В конце его правления и при правлении его наследников наблюдалось усиление частных земельных собственников, что уменьшало доходы казны, а это, в свою очередь, вело к ослаблению центральной власти. Усиливались богатые аристократические кланы, образующиеся путем незаконного обогащения высших чиновников, которые, в свою очередь, закупали землю и приобретали таким образом частную собственность. Страна вертелась в замкнутом колесе. Чем меньше становились доходы от налогов, тем больше чиновники довлели на частных собственников и владельцев земель и обогащались таким путем незаконно, не внося эти дополнительно изъятые средства в казну. В такой атмосфере только решительные реформы могли вывести страну из тяжелого кризиса и административного хаоса.

Этими реформами занялся Ван Ман, управлявший империей Хань в годы перехода от старой к новой эре. Впрочем, всегда серьезным вопросом оставалась проблема, как проводить эти реформы и кто должен этим заниматься. Вся система власти после каждого сильного императора оказывалась ослабленной между соперничающими кланами близких родственников очередной императрицы, евнухами из гарема и высшим чиновничьим аппаратом, который в годы У-ди набирался через конкурсы выпускников столичного конфуцианского училища Тай-сюе. Но впоследствии на важные государственные посты стали назначать протеже влиятельных кругов императора и императрицы. Так создавались различные центры силы, которые в своем противостоянии ослабляли центральную власть и вызывали напряжение во всей империи.

Вторая линия и уровень напряжения оформлялись между центральной властью и местной элитой, которая стремилась к большей автономности, заполняя небезуспешно все органы управления на местном уровне и таким образом распоряжаясь средствами по своему усмотрению. Все это делалось формально во имя традиций, и поэтому каждая реформа в русле данной практики вызывала недовольство. Перед фактом этого сопротивления Ван Ман покаялся и даже отменил все изданные им указы, посредством которых пытался навести порядок в империи. Это была судьбоносная ошибка. Одно за другим вспыхивали восстания недовольных произволом крестьян. Самым мощным было восстание «краснобровых» (они красили брови красным), приведшее к свержению Ван Мана. Новым императором стал один из представителей сторонней линии рухнувшей династии Хань – Лю Сю.

1.2. Вторая династия Хань (25–220 гг.)

Чтобы подчеркнуть свою преемственность с великим У-ди и объявить свою решительность в проведении реформ, Лю Сю восходит на императорский престол под именем Гуан У-ди. Реформы, предпринятые новым императором, были в духе начатых Ван Маном. Он решительно выступил против превращения людей в рабов. Бедным и неимущим крестьянам были розданы новые земли из пустеющих территорий, а также из конфискованных земель богатых семей. Налог на урожай уменьшен до 1/30 урожая. Была укреплена центральная администрация. В результате походов великого полководца и дипломата Бан Чао восстановлен Великий шелковый путь. Но, к сожалению, не прошло и 60 лет, как ситуация в империи снова стала ухудшаться. Кризис наступал по логике династических циклов империи.

Если проследить истории многих древних государств до наших дней, то невозможно не отметить ритмы и циклы в их развитии. Это мы видим не только в истории Древнего Египта и Древнего Рима, но и в истории таких государств, как Россия, Болгария и т. д. На эти ритмы и циклы подъема и упадка оказывало влияние много факторов как, к примеру, изменение климата и замена одних природных циклов другими, нападения варваров, воля и интеллект верховного государя – фараона, императора, царя, короля, а также и состояние демографического фактора в результате эпидемий, войн и т. д. И не в последнюю очередь эти ритмы и циклы зависели от состояния торговли, налогов, степени свободы производителей.

В древнем и особенно в средневековом Китае династии сменялись после периодов тяжелых социальных кризисов, крестьянских восстаний или завладения страны варварами – киданами, чжурчжэнами, монголами, маньчжурами. Но вместе с тем, согласно мнению Л. С. Васильева, тут имеет место специфика, которая была связана с состоянием основного средства производства, на основе которого крепилось производство и вырастала древняя цивилизация Китая, и это было земледелие. Вопреки своей развитости и богатству духовной культуры китайские древняя и средневековая цивилизации были земледельческими цивилизациями, как и все другие цивилизации той эпохи. Более того, земледелие, его устройство и состояние особенным образом рефлектировали на стабильности центральной власти и состоянии целой империи.

Еще в древности наблюдается сильное ослабление института китайской крестьянской общины, которая имела свое собственное место в системе государства. На ее место в поздней древности и в средневековье приходит система частной собственности на определенные участки земли, за которую следовало платить налоги. Для облегчения сбора налогов была создана так называемая «пятидворка», т. е. крестьянские дворы объединялись по пять при оплате налогов, причем перед властями отвечал один их представитель. Платили соответственно размерам земли, которой владели как бедные, так и богатые с небольшими исключениями.

В продолжение тысячелетий древняя и средневековая цивилизации Китая знали две основные формы владения земли. Первая была так называемая, государственная земля, которую раздавали общинам и отдельным собственникам, обязанным платить аренду и определенные налоги за урожай государству. Второй вид земли – так называемая «служебная земля», доходы от которой были предназначены для содержания императорского двора и чиновников из центра. Первый вид земли назывался «минь-тянь» (народный), а второй – «гуань-тянь» (чиновничий). Основным видом земель, естественно, был «народный» вид земли, в то время как чиновничьи составляли не более 15–20 %. Два вида земли обрабатывались крестьянами, но если за минь-тянь должны были платить налог крестьяне, определенные собственниками земли, то налог за второй вид земель вносился чиновником или крупным землевладельцем, во владении которого находился этот участок. Предполагалось, что минь-тянь были распределены поровну, но это было не так. Богатые крестьяне и чиновники постоянно вытесняли бедных и отнимали у них отрезки земли, постепенно превращая последних в неимущих. В то же время наблюдалась следующая закономерность. Мелкие земледельцы, имевшие свой небольшой участок земли, регулярно платили за него налог. И напротив, крупные землевладельцы, отдававшие свою землю в аренду, не всегда регулярно платили свои налоги и таким образом доходы в центральную казну сильно уменьшались. Так, вначале, когда проводились реформы и был наведен порядок в землевладении и налоговых обязательствах, империя располагала средствами и была сильна. Однако впоследствии, когда этот порядок нарушался, доходы падали и напряжение между центром и местными владельцами нарастало, вместе с тем росло и негодование крестьян. Все заканчивалось крахом династии, а иногда и всей империи в результате варварского нашествия или большого сельского восстания. Такова была логика китайского династического цикла. Исследователи считают, что цикличность была равна шестидесяти годам. Эта ритмичность записана и древнем китайском календаре, где 12 зодиакальных знаков, обозначенных названиями животных, сменялись ритмично через пять периодов. Интересно, что ту же ритмику и циклы мы наблюдаем и в древнем болгарском календаре, в котором многие зодиакальные знаки имеют названия тех же животных, а другие получили названия болгарских животных. Так, например, вместо года тигра в древнем болгарском календаре был вписан год барса – горного леопарда, а вместо года дракона – год змеи – верена. Болгарские древние и средневековые владельцы назывались кроме как собственным именем, еще и именем года, в котором принимали престол. Так, основателем Дунайской Болгарии был Исперих (Аспарух) – Верен, потому что принял власть в год змеи, а царь Симеон Великий был еще и Шишман, потому как принял управление Болгарией в 893 г., т. е. в год «огненной мышки» по древнему болгарскому календарю.

По логике династического цикла в средневековом Китае в 60-х и 70-х гг. II в. обострилась до предела борьба между учащимися и выпускниками столичной школы Тай-сюе и различными приближенными императрицы и евнухов из гарема. Именно в это время напряжение охватило и низы. Начало набирать обороты движение протеста под лозунгами даосизма. В это время даосизм из философского учения стал религиозной идеологией, основным мотивом которой была идея о «великом равенстве» (тай-пин). Эти первые тайпины в китайской истории объединились в секту «тайпиндао» и находились под предводительством Чжан Цзюе, который прославился в то время своими способностями лечить и спас в тяжелые годы эпидемии многих людей. В 184 г., то есть в начале нового 60-летнего цикла, в котором должно было родиться новое «желтое небо», началось восстание, о котором было известно большинству в тогдашнем Китае. Независимо от своих первоначальных успехов, восстание было подавлено. И тут уже важную роль в жизни империи начали играть военные, которые преследовали разбитых повстанцев. Сама мощная империя распалась на несколько частей, возглавляемых военачальниками, наиболее прославившимися при расправе с повстанцами.

1.3. Эпоха «трех царств» (220–280 гг.)
и империя Цзин

«Êîíåö è îïÿòü íà÷àëî» – òàê ãëàñèò îäíà äðåâíÿÿ êèòàéñêàÿ ïîñëîâèöà. Òàê ïðîèçîøëî è â òîò ðàç. Êîíåö âòîðîé õàíüñêîé äèíàñòèè, îçíàìåíîâàííûé âîññòàíèåì è ìåæäîóñîáèöàìè, áûë ïðîäîëæåí íîâîé, õîòÿ è êîðîòêîé ýïîõîé «òðåõ öàðñòâ».  ìåæäîóñîáèöàõ ïîáåäèëè ñàìûå ðàçóìíûå ïîëêîâîäöû, êîòîðûå, âîñïîëüçîâàâøèñü ñëàáîñòüþ öåíòðàëüíîãî õàíüñêîãî äâîðà, ðàçäåëèëè ñòðàíó íà òðè ÷àñòè. Îäèí èç ýòèõ ïîëêîâîäöåâ Äàî Äàî îâëàäåë ñåâåðîì, áàññåéíîì ð. Õóàíõý, è òàì â 220 ã. åãî ñûí Äàî Ïåé ïðîâîçãëàñèë ñåáÿ âåðõîâíûì ãîñóäàðåì öàðñòâà Âåé. Äðóãîé ïîëêîâîäåö Ëþ Áåé, îáúÿâèâøèé ñåáÿ íàñëåäíèêîì Õàíà, íà÷àë óïðàâëÿòü þãî-çàïàäíîé ÷àñòüþ ñòðàíû ïîä èìåíåì öàðñòâà Øó. Öàðñòâî Ó, êîòîðîå îõâàòûâàëî þãî-âîñòî÷íóþ ÷àñòü ñòðàíû, ñòàëî âëàäåíèåì Ñóí Öþàíÿ. Òàê íà÷àëàñü ýïîõà «òðåõ öàðñòâ», âîøåäøàÿ â ñðåäíåâåêîâóþ êèòàéñêóþ ëèòåðàòóðó êàê ðîìàíòè÷åñêàÿ ýïîõà, îòðàæåííàÿ, íàïðèìåð, â ðîìàíå «Òðåõöàðñòâèå».

В обычные времена авторитет и роль военных в Китае не были высоки. Известна пословица, что «из хорошего металла не делают гвоздей, а хороший человек не идет в солдаты». В этом отношении Китай коренным образом отличался от других древних и средневековых цивилизаций, таких как Египет, Рим, Византия, Арабский халифат, Япония с ее самураями, а также и от таких государств, как Турция, латиноамериканские страны и т. д. В Китае никогда не поднимали на пьедестал профессиональных военных. Это изначально была высокая в духовном плане цивилизация, в которой ценился труд, высокая мораль и знания. Этим Китай, бесспорно, превосходил все другие страны, как преимущественно цивилизация духа и созидания.

Этот краткий период романтического возвеличивания военных, их подвигов и их рыцарства, которое связывалось с высокой моралью и пышным ритуалом, был благотворен для Китая, потому что предоставил возможность основательного овладения югом страны по долине Янцзы и южнее нее и таким образом дал начало процессу ассимиляции этих народностей в единую ханьскую народность и единую китайскую нацию на основе конфуцианской доктрины.

В то же время северная часть Вей трещала от внутренне-политических битв, где в середине III в. наследники Дао Дао потеряли власть, которую, в свою очередь, захватил могущественный по тем временам полководец Сыма Ян. В 265 г. Сыма Ян основал новую династию Цзин, которая за два десятилетия смогла подчинить себе Шу и У и вновь объединить на несколько десятилетий целый Китай.

Сыма Ян начал реформы в духе традиции. В 280 г. он роздал всему населению страны семейные доли – по 70 Му мужчине и по 30 Му его жене, что соответственно составляло по 42 декара и по 18 декаров. Кроме того, каждое семейство еще имело право обрабатывать по 50 и 20 Му. Тут также взимались налоги. Целью этих реформ было ослабление частного землевладения. Однако вместе с тем Сыма Ян роздал большие участки земли своим родственникам, которые стали своеобразным «государством в государстве». После смерти основателя династии, именно эти участки земли стали причиной мятежа. Этот мятеж еще больше подорвал империю, которая и без того с начала VI в. стала объектом массовых нападений различных варварских племен с севера.

1.4. Китай в период Нан бейчао
(IV–VI в.)

Начало IV в. было отмечено чувствительными климатическими изменениями в северной и центральной полосе Евразии на востоке от Тихого океана, на западе до Центральной Европы, где располагалась самая узкая полоска земли между Балтийским и Черным морями. Ледяной пояс спускался на юг и занимал степи, в которых жили варварские скотоводческие племена. Это привело в движение племена сибирских пространств и некоторые из них, например, гунны Аттилы, устремились на запад к пространствам Европы и Римской империи, увлекая за собой в мощном движении готов, антов, угров, аланов, болгар, ругов и много других племен и народов. Другие сибирские племена, которые до эпохи Хань мирно пасли свои стада южнее Великой Китайской стены, также агрессивно отправились на юг, вытесняя из плодородных обрабатываемых земель китайское население. Это была часть все тех же гуннов (Хун-ну), а за ними хлынули сяньбийцы, цяни, цзе, дзи и т. д. Наплывая, как волны, одни за другими они наспех образовывали свои царства, давая им китайские имена – Чжао, Ян, Лян, Цин, Вей, Хань, Дай и т. д. Или, как говорится в некоторых исторических сведениях той эпохи, это было время «шестнадцати царств пяти северных племен».

Этот варварский нажим с севера заложил на протяжении двух веков три сильные тенденции в политической и культурной истории Китая. Первая была связана с сильной варваризацией нравов в северных провинциях империи. В продолжение десятилетий тут наблюдался массовый разгул жестокости, пренебрежения к жизни человека, к любым моральным ценностям, непрестанные заговоры, убийства, насилия и т. д., приведшие на определенное время в тяжелый стресс китайское общество, воспитанное в духе конфуцианских традиций и морали. Однако вместе с тем варварский элемент придавал свежую энергию, пассионарность китайскому обществу, обогащал состав его этноса. Это происходило путем массовых женитьб новых владетелей на китаянках и принятия ими китайской конфуцианской культуры. Вторая тенденция была связана с тем процессом, который, хотя и временно, варваризовывал традиционное китайское общество, постепенно овладевал пришельцами и китаезировал их, расширяя тем самым зону китайского влияния далеко на север. Третья тенденция, имевшая огромное значение для Китая, была связана с овладением югом. Под натиском варваров более миллиона образованных в конфуцианской доктрине китайцев переселились на юг. В этой среде, которая была еще нестабильна и переходна, они развернули свою производственную и образовательную деятельность. Таким образом, продолжался процесс ассимиляции народов из долины Янцзы и на юг от нее и их приобщение к высокой китайской конфуцианской культуре. Постепенно юг Китая стал своеобразным центром его высокой культуры, и не случайно в следующие эпохи высоко ценились на севере в столице представители юга и особенно юго-востока – зоны сегодняшнего Шанхая.

Еще два важных явления характерны для этой эпохи Нан бейчао. Первое было связано с объединением северных царств в конце IV в. одним из вождей сяньбийских племен – Тоба Хуном, основавшим династию Северный Вей (386–534). Тоба Хун и его наследники продолжали более системную китаезацию администрации и стимулирование земледельческих производителей. Тоба Хун начал переселение земледельческих семейств с глубины страны, со стороны, ближней к столице, чтобы обеспечить ее зерном и другими продуктами. Тоба Хун и его наследники снова ввели систему предоставления земли в определенных размерах крестьянам-общинникам. Именно Тоба Хун навязал принятие китайских имен всем сяньбийцам и общение только по-китайски. Этот процесс укреплял естественный процесс ассимиляции варварских племен в единую китайскую народность.

Другим особо значимым главным для культурной истории Китая явлением было укрепление и распространение буддизма. Буддизм, проникнув еще во II в. в условиях волнений и отсутствия единой централизованной власти, быстро занимал позиции в духовной жизни китайского общества. Этому в известной степени способствовал и даосизм, который, трансформируясь из великой философии в религию, содержал много сходных с буддизмом элементов. Именно монахи-даосы наиболее активно помогали переводить на китайский язык буддистские тексты с пали и санскрита. В скором времени по принципу родовых клановых структур было выстроено много буддистских монастырей, которые владели большими площадями земли и вместе с тем были островками спокойствия в те смутные времена.

Однако следует подчеркнуть, что Китай, вопреки тому, что подвергался различным этническим и идейным воздействиям с севера и юга, уже создав к тому времени свою идейную основу в форме обновленной и обогащенной другими философскими учениями конфуцианской доктрины, не поддавался этим воздействиям, которые, могли бы, вероятно, изменить его культурную идентичность, а устоял и, даже более того, укрепился в противостоянии с ними, абсорбируя их в своей сущности.

1.5. Расцвет империи
при династии Тан (618–907 гг.)
и трансформация (VIII–X в.)

В 581 г. полководец царства Северное Чжоу Ян Цзян объединил весь северный Китай и провозгласил новую династию Суй (581–618). Вскоре после этого он разгромил южно-китайскую династию Чен и таким образом объединил уже весь Китай. В 605 г. Ян Цзян, известный под именем Суйский Вен-ди, был сменен своим сыном Ян-ди. Этот император прославился своими жестокими методами, напоминавшими времена Цинь Шихуана. В новую столицу империи г. Лоян он переселил 10 000 богатых семей из различных краев империи, взяв их под свой контроль. В столице были возведены новые огромные зернохранилища. Однако имя этого императора обычно связывают со строительством другого грандиозного сооружения Китая этой ранней эпохи – Великого канала, который связывал между собой две самые крупные реки империи – Хуанхэ и Янцзы. Так империя получила свою главную магистраль, которая связывала две части страны в одно целое. Как свидетельствуют данные, для поддержания этого сооружения с его шлюзами и другими устройствами работали около 80 000 человек. Так Китай уже в ту далекую эпоху показал свои способности к возведению столь громадных и внушительных сооружений, строительства каковых западный мир смог достичь лишь в XIX–XX вв., прокопав Суэцкий и Панамский каналы.

Ян-ди не удовлетворился прокопкой канала и предпринял усилия по реконструкции Великой Китайской стены. В то время для него это было скорее делом престижа и величия. В своих усилиях укрепить империю, он предпринял походы на запад, юг и восток. Воевал с тюркским каганатом, с Вьетнамом и Кореей. При одном из его неудачных походов против Кореи вспыхнуло восстание, и Ян-ди был убит при попытке бегства из столицы. Новым императором основателем новой династии Тан объявил себя один из его военачальников и родственник по женской линии Ли Юань.

1.6. Расцвет империи
при династии Тан (618–907 гг.)

После периодов сражений и смут, после кратких эпох временной стабилизации, сменявшихся эпохами упадка, несколько наступают относительно продолжительных веков расцвета китайской империи – цивилизации. Такой эпохой расцвета, бесспорно, было время правления династии Тан. Фундамент этого расцвета заложили основатели династии Лю Юань и особенно его сын Ли Ши-мин (Тай-цзун, 626–649 гг.) Эти великие правители прекратили дорогостоящие строительства, разгромили тюрков, включив часть их земель на западе в состав империи, и что наиболее важно и замечательно, – проводили весьма эффективную внутреннюю политику. В 624 г. была подтверждена в слегка реформированном виде система долей земледельческих земель. Мужчинам полагалось по 80 Му, а одиноким женщинам-вдовам по 30 Му. Земля выдавалась только во временное пользование и облагалась различными налоговыми обязательствами. Вместе с этой системой восстанавливалась также и система так называемой «круговой поруки» «пяти дворов». Зачастую так же, как и в другие эпохи, были так называемые «беглецы», чья земля оставалась и ждала их до возвращения, а они сами, если поселялись где-то надолго, тоже получали землю и обязались платить с нее налоги.

Сравнительно хорошо организованная система землепользования и налоговая система обеспечивали империи хорошие доходы, что позволяло строить дороги, дамбы, каналы, дворцы и храмы. По всей территории империи развернулось строительство новых городов и расширение старых. В городах активно развивались ремесла, торговля, искусства. Во многих городах улицы были прямыми, устланными каменными настилами, кварталы строились с различными удобствами, такими как бани и бассейны. На улицах кроме стражи имелись специально назначенные служители, поддерживающие чистоту. Все находилось под строгим контролем различных чиновников, которые создавали ниточки в огромной сети государства-цивилизации, проводя и в верхах, и в низах принципы и идеи обновленного конфуцианства и волю верховных господарей.

Во время правления династии Тан империя была разделена на 10 больших провинций (Дао). Они, в свою очередь, делились на области и округи, а ниже всего в этой иерархической системе были маленькие городки и села-общины. Независимо от того, что эти городки, области и округи были различными по территории, обрабатываемой земле и населению, они управлялись назначаемыми из центра чиновниками.

Сама государственно-административная система управления средневекового Китая в эпоху династии Тан была сложна, но достаточно стройно расписана и функциональна. При императоре существовал государственный совет, который включал в себя самых известных сановников в государстве и некоторых близких императора. Обсуждались все важные указы и предпринимаемые императором значительные шаги во внутренней и внешней политике. Непосредственно управлением занимались два канцлера, сидевшие по обе стороны от императора. Левый считался старшим, то есть первым. Каждый из них отвечал за три ведомства, нечто подобное на министерства. Первый занимался внутренними вопросами, подбором и управлением чиновников на всех уровнях, соблюдением норм и ритуала, экзаменами. На втором лежала ответственность главным образом за поддержание войска, строительство и поддержку ирригационных сооружений, а также проведение внешней политики – то есть дипломатию. Функционирование всей огромной управленческой машины строго контролировалось прокурорами-цензорами.

На провинциальном уровне управляли губернаторы, а иногда таковых назначали и на уровне области. Самым интересным было то, что все эти должности от губернатора до последнего начальника и чиновника в малой округе назначались с мандатом на 3 года, после чего они должны были отправляться в другую провинцию, область, округу и т. д. Все это было продумано как важное средство против коррупции, а также для проведения сепаратистских действий на том или ином уровне.

В эпоху династии Тан была развита до совершенства и применялась созданная еще в древности система конкурсных экзаменов для поступления на ту или иную должность. Постепенно была вытеснена практиковавшаяся ранее система выдвижения «мудрых и способных» по чьему-то совету, причем ответственность за них брал на себя советовавший, и на первое место вышла система конкурсов. Это делалось как в столице, так и на провинциальном, областном и окружном уровнях. Назначались специальные комиссии, проводившие экзамены в специальных закрытых помещениях. Экзамены были письменными. Чтобы выиграть конкурс, следовало хорошо знать сочинения древних, в которых преобладали конфуцианские принципы и начала, творчески интерпретировать события истории Китая и не на последнем месте стояло умение рассуждать на философские темы и о смысле жизни и любви. Являющийся на конкурс должен был иметь вкус к литературной деятельности и уметь сочинять стихи. Те, кто выдерживал эти экзамены, проводимые с соответствующей церемонией, удостаивались желаемой степени и могли занимать соответственное место, получая вместе с тем право являться на конкурс на более высокую степень, если еще ее не имели.

Как свидетельствуют источники, в эпоху династии Тан окончательно сформировалась трехстепенная структура образования и конкурсные экзамены. Чиновники могли занимать должности только соответственно той степени, которую имели. Естественно считалось, что тот, кто получил и третью степень, был наиболее подготовленным и мог занимать наиболее высокоответственные должности. Этими цзинши были самые проявившие себя молодые конфуцианцы, которые продолжали традицию далее. Система трех экзаменов и трех степеней была наиболее выгодна управляющему двору, потому что через нее действительно выдвигались на самые важные посты наиболее способные чиновники, которые хорошо понимали в задачах, возлагавшихся на их плечи, и могли ответственно их решать. Это была демократическая система, так как в случае конкурсного экзамена не было важно, какое происхождение имел выигравший и сдавший экзамен, а определяющим было то, является ли он наиболее подготовленным для решения задач общества.

Этот факт имел двойственный позитивный социальный эффект. Первое, он демонстрировал, что каждый в средневековом Китае мог продвинуться по управленческой лестнице до самых высоких постов, главное, чтобы он был хорошо образован. Также этот демократический акт содержал и высокую мотивацию для приобретения знаний, для стремления к образованию. Всему обществу было ясно, что тот, кто усвоит высокое знание с умом и волей, сумеет выдвинуться и решить свои социальные проблемы. В то же время сама империя развивалась, ведь по этажам иерархической системы управления продвигались вверх образованные и амбициозные люди, стремившиеся доказать свое знание. И другое, тот факт, что каждый молодой человек в средневековом Китае мог подняться, независимо от того, из какого рода он происходит, из какого села или маленького городка, делало солидарным общество, среду, в которой появлялись такие молодые образованные люди. Все были горды, что среди них есть такой, и старались всеми силами помогать ему. Они знали, что впоследствии его способности и пост будут работать на их семейство, род, город, село. Другими словами, Китай в эту эпоху формировался как коллективистское общество, в котором вместе с тем имелись все возможности для проявления и признания способностей отдельной личности.

Представление о расцвете империи-цивилизации в эпоху Тан не было бы полным, если бы мы не вспомнили, что именно тогда был создан Сборник законов – (Законник), состоящий из 500 статей, размещенных в 12 разделах. В этом уникальном для эпохи кодексе были собраны все законы, регламентирующие организацию и деятельность чиновников, земледельцев и всех жителей империи. Там определялись размеры имущества, земельные доли, которые могли использоваться, налоги, которые следовало платить и т. д. Предполагается, что в более элементарном виде такой Законник был создан еще в эпоху Хань, но этот, известный со времени эпохи Тан, был значительно более богат, более претенциозен и что самое главное, он сохранился как документ эпохи, дающий представление о праве в средневековом Китае.

Вершиной расцвета империи при династии Тан считается управление Сюан Цзун (713–755), когда создаются самые яркие произведения поэзии и изящных искусств. В этот период говорится и о самой красивой женщине в истории Китая – Ян Гуй фэй, которая была фавориткой императора. Конец правления Сюан Цзун считается началом упадка империи и началом трансформации Танского общества.

В этот последний период большую власть и влияние получили различные военачальники отдельных провинций по периферии империи. Именно один из них, Ан Лу шан, поднял в 755 г. восстание. Хотя восстание и было подавлено, офицеры из охраны императора потребовали, чтобы им передали красавицу Ян Гуй фэй, считая ее причиной неблагополучий, и убили ее. Вскоре умер император. Его наследники с большими усилиями подавили сепаратистские амбиции со стороны так называемых цзедуши, но определенно империя вступила в период упадка в силу династического цикла.

Главной причиной являлись не столько внутриполитические битвы, сколько застой и развал системы аграрных отношений. С ростом населения пригодная для обработки земля уменьшалась. При этих условиях порядок раздачи участков земли и получение определенных налогов изменились. Все чаще земля продавалась попавшими в невозможные для оплаты налогов условия крестьянами, или ими же для получения средств на погребение, которому по конфуцианскому канону уделялось большое внимание. Конечно, такие участки продавались в большинстве случаев за бесценок и покупались богатыми чиновниками, а также различными торговцами и ростовщиками и т. д. Таким образом, независимо от царских указов о запрете покупки земли чиновниками совершалось перераспределение земли. Доли крестьян уменьшались, но в силу установленных центральной властью расходов, налоги возрастали. Все отчетливее общество поляризовалось на богатых и бедных, которые становились пахарями или брали землю в аренду у богатых землевладельцев. В этой ситуации необходимыми были реформы.

В соответствии с предложением канцлера Ян Яна в 780 г. была отменена система предоставления участков земли, а также вмешательство государства при распределении этих участков, чтобы навести порядок и в некоторой степени справедливость. Отталкиваясь от реального состояния, в то время было решено поделить все дворы на категории и обязать их платить налоги в соответствии с землей, которой владеют. Иными словами, не изменяя принцип контроля государства над предоставлением земли тем или иным хозяевам, были созданы все законные возможности для более свободного перехода земли из одних рук в другие. Однако это ни в коей мере не означало, что вводилась практика купли-продажи земли – частной собственности. Земля, как и прежде, оставалась в государственной собственности. При таких условиях, однако, появилась возможность избежать оплаты налогов, что создавало затруднения для центральной казны. Так или иначе, но эта система, названная «ляншуй», предоставила глоток воздуха империи, которая смогла преодолеть временно кризисы наступающего упадка в силу династического цикла. В конце концов, танские императоры были вынуждены прибегнуть к конфискации земель буддистских монастырей, чересчур разбогатевших к тому времени. Но это не остановило упадок, и в 881 г. вспыхнуло мощное крестьянское восстание под руководством Хуан Чао. Восстание погасили, но империя вступила в период междоусобиц, которые записаны в китайской истории как войны «пяти династий и десяти царств», продолжившиеся до 960 г., когда на исторической сцене Китая появляется династия Сун, существовавшая еще несколько веков.

1.7. Китай в эпоху династии Сун

Исследователи средневековой истории Китая определенно причисляют период, когда управляла династия Сун, ко времени расцвета. Продолжился процесс расцвета экономики и культуры, проводилось усовершенствование системы административного управления. В то же время уже с самого начала не все во внешней политике было благополучно. В течение всей эпохи волнами с севера на страну надвигались варварские племена, которые под влиянием китайской культуры интегрировали свои племенные общности в одну массу и устремлялись на юг к богатству империи. Хотя и малочисленные, они были весьма и весьма воинственны, заряжены высокой пассионарностью, и часто принуждали Сунскую династию откупать спокойствие империи через различные унизительные налоги.

Еще в начале Х в., до появления династии Сун, с северо-востока хлынули кидани – протомонгольская этническая общность. Как часто бывает в истории, цикл упадка одного государства становится временем восхода другого. Так было и в этом случае. Когда династия Тан переживала свои последние десятилетия, Апока из рода Елюй смог захватить верховную власть племени киданов и даже провозгласил себя императором. Основанное им государство Ляо смогло просуществовать с 916 до 1125 г. Постепенно это государство расширялось и укреплялось, включая все новые территории Китая. С помощью подготовленных в административной деятельности китайцев и корейцев государство киданов укрепилось. Возникшая в 960 г. империя напрасно пыталась откинуть киданов и уничтожить их государство Ляо. Но в 1004 г. киданы снова стояли перед стенами города Кайфина, который был уже столицей империи Сун. Империя была вынуждена заплатить унизительный налог в размере сотен тысяч шелковых и серебряных отрезов. Тут, вероятно, следует отметить, что когда веками позже кидани все же были вытеснены на запад, с их небольшим государством, они вступили в контакт с руссами, и в соответствии с названием «кидани-китани» была названа и империя, простирающаяся на восток к океану и на юг до Гималаев – Китай.

Кроме киданов, которые наступали с северо-востока и с северо-запада, давление на империю оказывали племена тангутов, которые в конце – X–XI вв. образовали государство Западное Ся. За несколько экспедиций тангутские вожди смогли отбить у империи Сун провинции Шенси и Гансу, причем в 1038 г. они приняли титул императора. В конечном счете и тангуты заставили империю платить им унизительные налоги, исчисляемые в сотнях тысяч отрезов шелка и серебра.

Следует отметить, что императоры из династии Сун не были настолько беспомощны, как может показаться из перечисления потерянных территорий, войн и налогов. Они прикладывали все усилия для укрепления армии, которая в то время достигала полумиллиона человек. Вместе с тем они сделали все возможное, чтобы ослабить институт военачальников – цзедуши, что отражалось на боеспособности армии. В конце концов, для них было важнее иметь уверенность и спокойствие внутри империи и сохранить престол, независимо от платы каких-то там унизительных налогов варварским царям с окраин.

В то же время сунские императоры прилагали усилия для укрепления и развития экономики страны. Продолжалось усиленное строительство городов. Начал широко употребляться компас, изобретенный еще в далекое время в эпоху Хуанди – желтого императора. Порох уже был известен и начал употребляться как для фейерверков, так и для взрывов крепостных стен. Начало массово применяться книгопечатание по принципу ксилографии. Вырезанные на досках страницы с иероглифами позволяли печатать по 1000–1500 экземпляров книг, что было весьма внушительным для той эпохи, когда в Европе все еще переписывали книги от руки.

Сунские императоры пытались восстановить порядок в системе аграрных отношений. Нужно было решить простой принцип – крестьяне должны иметь землю и платить налоги. В этом отношении более легкой была задача с так называемыми землями из категории гуан-тянь, которые были государственными – собственностью дворца, высших чиновников и монастырей, и которые могли бы сдаваться в аренду. Более сложным был вопрос с так называемыми минь-тянь, которые являлись основой всего поземельного фонда империи. Империя не была заинтересована во множестве крупных землевладельцев, потому что они не платили регулярно свои налоги. Но в то же время невозможно было остановить процесс обезземеливания и обеднения, который проходил в силу многих социальных причин, в том числе и невозможности всех крестьянских дворов регулярно платить все растущие налоги. Это, естественно, вызывало волнения и крестьянские восстания, превосходно описанные в таком замечательном романе XIV в., как «Речные заводы». Началось движение реформ. Наиболее полную и законченную форму это движение получило в реформах Ван Ан-ши, который был назначен канцлером в 1068 г. и пытался в течение нескольких лет реализовать свои замыслы.

Сущность реформ заключалась в укреплении и введении нескольких важных моментов. Первым пунктом значилось укрепление центральной власти и ограничение негативных процессов при передаче земли, для чего была введена отчетность в отношении точных размеров участков земли каждого владельца. Второй момент был связан с укреплением ирригационной системы, что приводило к увеличению урожая, а следовательно, к укреплению приходов казны. Третьей задачей было страхование низкого процента при возможном неурожае или природных бедствиях. Четвертым моментом было установление цен на зерно при выставлении на продажу. Пятым пунктом можно считать создание народного ополчения по принципу набора, а также и централизованных арсеналов.

Реформы, которые вносили качественно новые моменты в управление аграрными отношениями, были встречены с сопротивлением и поэтому после отставки канцлера Ван Ан-ши некоторые из них были отменены. Но они сыграли свою роль и сняли напряжение, продолжив, таким образом, династический цикл империи. Империя Сун смогла продержаться еще в течение двух веков, но эти столетия уже не были похожи на эпохи расцвета, вопреки тому, что экономика и духовная культура продолжали быть на высоком уровне и производить сильное впечатление на иностранцев. Например, в конце управления династии Сун знаменитый итальянский путешественник Марко Поло посетил Китай и был просто поражен его экономикой, культурой и управлением. Европейцы были удивлены рассказами Марко Поло о виденном в Китае, потому что не имели никакого представления об этой стране.

Последние два века существования династии Сун прошли в агонии и жестокой битве с северными варварами для уцеления империи.

Первое столкновение империи, имевшее для нее тяжелые последствия, было с чжурчжэнами. Эти племена жили на территории сегодняшней Южной Маньчжурии. Они были связаны с Китаем еще со времен глубокой древности, но впоследствии попали под влияние киданов. Процесс общения с более развитыми культурными и цивилизационными структурами стимулировал развитие чжурчжэнов, и в начале ХI в. они начали образовывать свои протогосударства. В 1113 г. один из вождей чжурчжэнов Агуда объединил их и смог в столкновении с киданами отнять у них территорию, основав при этом государство Цзин (1115–1234), провозглашенное впоследствии империей. Спустя десяти лет государство киданов было уничтожено, а их остатки образовали государство кара-китайцев Западное Ляо (1124–1211), с которым именно и вступили в контакт руссы. Сами чжурчжэны нахлынули на территорию Сун, даже захватив столицу Кайфин. Один из сыновей императора сбежал на юг в Ханчжоу, где основал Южносунскую империю.

После ряда столкновений граница между империей чжурчжэнов и южносунской империей была установлена в междуречье двух великих рек Хуанхэ и Янцзы.

Неожиданное поражение китайской сунской империи пробудило патриотические чувства у представителей Южно-сунской империи. Созданные во времена Ан-ши крестьянские ополчения начали организовывать и оказывать ожесточенное сопротивление завоевателям. Появились и талантливые полководцы, такие как Юе Фэй (1103–1141), который одержал ряд блестящих побед над войсками чжурчжэнов и мог постепенно вытеснять завоевателей. Однако вмешался страх императорского двора, опасавшегося популярности этого полководца, которого, вызвав в Ханчжоу, захватили и уничтожили. После этого Южно-сунская империя снова приняла новый унизительный мир с империей чжурчжэнов, обязавшись платить им высокие налоги.

В то же время южно-сунская империя продолжала развивать свою экономику, высокую духовную культуру, административное управление. Южный Китай в эту эпоху развивался как богатое государство, в котором имелся в изобилии хлопок, зерно, чай, производились наилучший шелк, фарфор, керамика, лаки, бамбук и т. д. Это было государство, в котором на высокий уровень поднялась философская конфуцианская мысль и духовная культура. Тут, как свидетельствуют специалисты, расцветало неоконфуцианство. Самый известный из мыслителей той эпохи Джу Си (1130–1200) достиг в своем творчестве вершин неоконфуцианской мысли. Именно отсюда неоконфуцианство перешло в Японию, где принесло свои богатые плоды. В эту эпоху в сунском Китае жили и работали самые лучшие художники, подняв китайскую живопись на невиданный уровень. Они были объединены вокруг специально созданной Академии живописи.

В заключение отметим еще два важных момента. Первый связан с очертившимся на века разделением между севером и югом Китая, различиями в характере культуры населения. Если Север, в силу постоянных столкновений с набегами варваров не имел достаточно времени для спокойного развития духовной культуры и формировал более суровых по характеру китайцев, то Юг, где эта культура расцветала в течение более продолжительного времени, взращивал более нежные и тонкие натуры. Второй момент снова связан с отношением китайцев к варварам с севера и их ролью в дальнейшей китайской истории. Пренебрежительное в прошлом отношение к ним сменилось страхом, потому что теперь именно варвары зачастую становились хозяевами. В то же время само взаимодействие варваров с более высоко развитой культурой Китая включало их в орбиту его воздействия и таким образом расширяло ареал китайской цивилизации на север и на запад, что имело свое важное значение в последующие эпохи.

1.8. Монголы, династия Юань (1280–1368 гг.)
и начало заката китайской империи

Последние десятилетия XIII в. были особенно драматичными для Сунской китайской империи. С севера мощной и безапелляционной волной нахлынули монголы и народ Китая, как ни оказывал сопротивление, все-таки был покорен. Монголы как этническая общность формировались во времена Чингисхана, то есть в начале XIII в. До тех пор они были разбросанной племенной общностью номадов, проживающих в сегодняшней монгольской степи и принадлежащих к большей общности сибирских татар, которые в отличие от других назывались «черные татары». Как и другие северные варварские племена, так и монголы испытывали культурное и цивилизационное воздействие Китая, что ускоряло процессы их этногенеза и формирование больших племенных общностей. Также подобно другим степным номадам, а может быть и в большей степени, монголы обладали огромной пассионарной энергией, которая буквально взрывала их, и, вопреки тому, что все их население не превышало 400 тыс. человек, эта энергия превратила монголов в самого мощного завоевателя всех времен и народов. Начало было положено Темучином, сыном Есугея, который в ряду столкновений и битв за отстаивание родовой чести завладел монгольскими племенами в 1206 г. под именем Чингисхана, присвоенном ему на общемонгольском курултае, и кинул монголов в завоевательный порыв.

Главный фактор, который обеспечил молниеносные победы армии Чингисхана, был заложен в ее организации и принципах взаимодействия бойцов в бою. Это была конная армия, которая, начиная с групп по десять, затем сто, тысяча и десять тысяч бойцов, возглавлялась самыми наилучшими бойцами, прославленными в предыдущих боях. Чингисхан безапелляционно ввел принцип меритократии, что позволяло ему возлагать и достигать больших целей благодаря способным полководцам. Эта армия была чем-то новым для степных народов и очень быстро смогла сломить их сопротивление, а впоследствии включить их в своем составе в мощный натиск. Эта армия и во время Чингисхана, и позднее, не была объединена одной религией, а исповедовала множество религий, которые сожительствовали толерантно, потому как главный принцип ее моральной природы – взаимопомощь другу в бою, «чувство локтя», готовность спасти друга, пожертвовав своей жизнью и т. д. Это был возведенный в высшую степень морального императива принцип патронимического общества, где каждый может уцелеть только при наличии помощи другого.

Íàïðàâëåíèå âûáðîñà ïàññèîíàðíîé ýíåðãèè ìîíãîëîâ, âåäîìûõ ×èíãèñõàíîì, áûëî âíà÷àëå íà ñåâåð, ãäå çà íåñêîëüêî ëåò áûëè ïîêîðåíû âñå ñèáèðñêèå íàðîäû. Çàòåì ìîíãîëüñêàÿ àðìèÿ îáåðíóëàñü íà þã, íà÷àâ âîéíó ñ ÷æóð÷æýíàìè â 1210 ã. â ðåçóëüòàòå ÷åãî â 1215 ã. áûë âçÿò Ïåêèí.  òå÷åíèå ñëåäóþùèõ 5–6 ëåò áûëà ðàçðóøåíà öâåòóùàÿ Ñðåäíÿÿ Àçèÿ. Õîðåçì-øàõ èñ÷åçëà êàê ãîñóäàðñòâî.  1223 ã. áûëî ðàçãðîìëåíî îïîë÷åíèå ðóññêèõ êíÿçåé, è ìíîãèå èç íèõ ñòàëè âàññàëàìè ìîíãîëüñêîé èìïåðèè.  ñëåäóþùèå íåñêîëüêî ëåò ñ íåâåðîÿòíîé æåñòîêîñòüþ áûëà óíè÷òîæåíà äåðæàâà òàíãóòîâ, à îíè ñàìè áûëè èñòðåáëåíû.  êîíöå ýòîé ïåðâîé ÷åòâåðòè âåêà ìîíãîëüñêîãî «âûáðîñà» îñíîâíûå ñèëû èõ àðìèè âåðíóëèñü â Ñåâåðíûé Êèòàé è â 1231 ã. óíè÷òîæèëè ÷æóð÷æýíñêîå ãîñóäàðñòâî Öçèí. Òàê, îñíîâíîé çàäà÷åé ìîíãîëüñêîé àðìèè â 1234–1235 ãã. ñòàëî çàâîåâàíèå Ñóíñêîãî Êèòàÿ íà þãå. Íî äëÿ ýòîãî ìîëíèåíîñíî äâèæóùåéñÿ íà ñâîèõ êîíÿõ ìîíãîëüñêîé àðìèè ïîòðåáîâàëîñü ïî÷òè ñîðîê ëåò.

Äî òåõ ïîð øèðîêî èñïîëüçîâàâøèé ïðàêòèêó îòêóïà Ñóíñêèé Êèòàé â ýòîò ðàç ñðàæàëñÿ î÷åíü è î÷åíü ñàìîîòâåðæåííî. Åäâà â 1276 ã. ïàëà ñòîëèöà Õàí÷æîó, è ïîñëå ýòîãî ïîñëåäíèå þæíî-ñóíñêèå èìïåðàòîðû åùå ÷åòûðå ãîäà îáîðîíÿëèñü, âîþÿ äàæå íà ëîäêàõ ñ ìîðåé.  1280 ã. âåñü Êèòàé óæå áûë ïîä âëàñòüþ õàíà Õóáèëàÿ – âíóêà ×èíãèñõàíà. Âåëèêèé õàí Õóáèëàé îñíîâàë ìîíãîëüñêóþ äèíàñòèþ Þàíü, êîòîðàÿ óïðàâëÿëà Êèòàåì äî 1368 ã., òî åñòü ïî÷òè ñòîëåòèÿ.

Ýòîò ïåðèîä áûë îäíèì èç ñàìûõ òÿæåëûõ â èñòîðèè Êèòàÿ. Ìîíãîëüñêèé õàí è åãî ñâèòà áûëè ñêëîííû ïåðâîíà÷àëüíî èñòðåáèòü âñåõ, êòî íå ïðåäàëñÿ äîáðîâîëüíî. Ïðè òàêîì áîëüøîì ñîïðîòèâëåíèè êîëè÷åñòâî ëþäåé áûëî çíà÷èòåëüíûì. Ïîòîì ìîíãîëû âñå æå ðåøèëè èñòðåáèòü ïÿòü ñàìûõ êðóïíûõ ñåìåéñòâ. Òóò òàêæå îæèäàëèñü áîëüøèå æåðòâû â óñëîâèÿõ áîëüøèõ êëàíîâ. Îäèí èç ñîâåòíèêîâ õàíà Åëþé ×ó-öàî ñìîã óáåäèòü åãî íå äåëàòü ýòîãî, òàê êàê îíè ìîãëè ïëàòèòü âûñîêèå íàëîãè.  ðàáñòâî ê ìîíãîëàì ïîïàëî áîëüøîå êîëè÷åñòâî êèòàéöåâ. Íèêîãäà èñòîðèÿ ýòîé ñòðàíû íå çíàëà ñòîëüêî ðàáîâ. Çà ýòîò âåê ýêîíîìèêà è äóõîâíàÿ êóëüòóðà Êèòàÿ îêóíóëèñü â ãëóáîêèé óïàäîê. Âìåñòî êîíôóöèàíñêèõ ÷èíîâíèêîâ óïðàâëåíèå ñòðàíîé âçÿëè íà ñåáÿ ìîíãîëû è ïðèøåäøèå èç Ñðåäíåé Àçèè èíîñòðàíöû, ïðåæäå âñåãî èñïîâåäóþùèå èñëàì, êîòîðûå èìåëè ñëàáîå ïðåäñòàâëåíèå î òðàäèöèÿõ è ñïåöèôèêå óïðàâëåíèÿ ýòîé ñòðàíîé.

Потребовалось несколько десятилетий, прошедших в разрухе и незнакомой до сих пор нищете, чтобы Китай взял себя в руки и вступил в проложенное тысячелетиями русло традиций и порядков. Начали развиваться земледелие, торговля и ремесла. Объем налогов вырос десятикратно. Была восстановлена система экзаменов для поступления на ту или иную должность. Монгольские правители и чиновники массово начали жениться на китаянках. Был задействован знакомый цивилизационный процесс, при котором малочисленные завоеватели изменяли свой состав и самосознание империи – цивилизация восстанавливала свою форму. Возможно, через несколько десятилетий этот процесс и достиг бы своих результатов естественным путем, если бы не вмешались природные явления, имевшие судьбоносный для Китая характер. Одной из основных забот всех правителей китайского государства было поддержание ирригационных сооружений по долине р. Хуанхэ. Это имело решающее значение как для высоких урожаев риса и другого зерна, так и для возведения защитных дамб по протяжению реки, которые предохраняли население от мощных наводнений великой реки при полноводии. Монголы как степной народ не имели ни малейшего представления о значении этих сооружений, ни тем более не хотели ими заниматься. Поэтому именно там и произошел прокол. Обносившиеся дамбы в 1334 г. не выдержали напора подошедшей реки и залили огромные пространства, уничтожая на своем пути людей, здания и животных. Река даже изменила свое русло, уничтожая тысячи декаров плодоносной земли. Пока монголы соображали по поводу восстановления дамбы, собрав несколько сотен тысяч человек для работы на этих сооружениях, то было уже поздно. Недовольство народа стало благодатной почвой для восстания. Работу по его организации усиленно осуществляла тайная организация «Байлянцзао» или «Белый лотос», буддистская по своей идеологии.

Выдвигая на первый план не свои религиозные мотивы, а идеалы крестьян о равенстве, представители «Белого лотоса» повязывали свои головы красными платками и объявляли скорое наступление века Будды Майтреа и соответственно новой династии Мин (свет). Вождем этой организации был Чжу Юань-чжан, послушник буддистского монастыря. Сначала восстание не имело успеха, но затем, перегруппировав силы и введя строгую организацию, Чжу Юань-чжан смог разгромить монгольское войско и объявил себя императором, основав новую династию Мин. Подобно своим предшественникам, восходя на престол китайской империи, Чжу Юань-чжан опирался на проверенную систему управления страной, на конфуцианство, на его принципы и моральные нормы.

1.9. Китайская империя
при династии Мин (1368–1644 гг.)

Принимая власть в восстановленной империи, Чжу Юань-чжан главные усилия направил на укрепление центральной власти. Проводя аграрную политику, которая была основой экономики средневекового Китая, император увеличил доли крестьянских дворов в категории земли минь-тянь (народные земли) и усилил контроль за распределением государственных земель гуан-тянь. Были также розданы земли неимущим и малоимущим крестьянам, а также практиковалось переселение крестьян на пустующие земли. Кроме того, созданы различные военные и гражданские поселения, была введена система налогово-земельных регистров для всего Китая, что демонстрировало взятие под контроль всех аграрных отношений. Также было введено фиксированное налогообложение невысокими налогами, при чем некоторые бедные дворы освобождались от их уплаты. Была восстановлена система трудовой повинности, но использовалась она только при необходимости и при соблюдении определенного порядка. Старейшин сел выбирали также на определенный срок. При таком навязанном строгом контроле не могла развиваться система купли-продажи частной земли, потому что государство обеспечивало землей всех. Низкой была и аренда за пользование определенными землями. Говоря одним словом, аграрная политика Чжу Юань-чжан была очень успешна и помогала укрепить центральную власть и всю империю. Вместе с тем не была прервана политика раздачи земли близким и родственникам императора, а также приближенным императрицы. Однако эта практика после смерти основателя династии едва не стоила династии потери власти, но один из сыновей Чжу Юань-чжана Чжу Ди, управлявший под именем Юнле (1403–1424) бескомпромиссно расправился с возбудителями волнений и снова укрепил центральную власть.

Во время управления Чжу Ди/Юнле монголы были окончательно вытеснены на север, где начали осваивать степи сегодняшней Монголии. Минская армия провела несколько успешных операций на юге территории сегодняшнего Вьетнама. Китайский флот под командованием знаменитого генерала Чжен Хе с 1405 до 1433 г. осуществил несколько внушительных морских путешествий в Юго-Восточную Азию, Индию и даже дошел до берегов Арабского полуострова и Африки. Это были большие до 30 000 т корабли, которые оставили неизгладимые впечатления у народов, имевших счастье их лицезреть. Но все это стоило казне очень дорого, потому как делалось все очень пышно и помпезно, дабы демонстрировать величие Минской китайской империи. Только несколькими десятилетиями позже каравеллы Васко да Гаммы, а после и каравеллы Фернандо Магеллана и другие испанские, португальские конкистадоры намного более малые и без такой роскоши бороздили просторы Атлантического, Тихого и Индийского океанов. Точно не известно, каковы были причины, но после таких морских походов, продемонстрировавших миру могущество Китая, корабли были демонтированы, и Китай снова закрыл свои границы. Это имело судьбоносные последствия для империи в следующие столетия, когда она была опережена молодой и претенциозной Западной Европой.

Подобным неэффективным способом Минская династия реализовала свои внешнеполитические и внешнеторговые связи. Практика так называемых «даров» от вассальных северных народов в годы подъема империи была переброшена и на внешнюю торговлю с европейскими государствами, а также с другими мощными центрами сил, которые вырисовывались в ту эпоху. Так, вместо того чтобы налагать пошлины на внешние товары, которые были произведены европейскими мануфактурными мастерскими и были более изящными, нежели сотканные в домашних условиях в Китае, их пропускали как «дары», что постепенно подрывало экономическую основу империи. Мир изменялся. В той или иной форме новые капиталистические отношения закладывались в Западной Европе, а она, в свою очередь, экспансировала на остальном мире. К сожалению, Китай, имевший такую историю и такие огромные достижения в производстве и духовной культуре, все еще оставался в средневековье. Его императоры рассматривали мир как квадратный, сам Китай как «Поднебесную империю», а все остальные народы как варваров – хун-ну, которые должны были платить налоги и носить дары. Это представление едва не сыграло злую шутку с одним из минских императоров. Приглашение преподнести свои дары императорскому двору, отправленное одному из самых жестоких и могущественных военачальников всех времен Тамерлану (Тимурлангу), едва не привело того в ярость. Тамерлан тут же начал готовиться к походу на Китай, чтобы расправиться с нанесшими кровную обиду, и только его неожиданная смерть помешала реализации мрачных планов.

Следует подчеркнуть, что благодаря успешным реформам, которые провел основатель династии Мин Чжу Юань-чжан и его наследник Чжу Ди/Юнле, подъем в экономике и культуре Китая продолжился в течение всего первого века правления династии. Однако постепенно сила цикла стала брать свое, и империя начала вступать в период упадка. Как и следовало ожидать, все определялось аграрными проблемами. Население росло, росло число крестьян, а количество земель для обработки оставалось прежним. Так нарастало число малоимущих или вовсе неимущих крестьян. Так называемые народные земли минь-тян непрестанно поглощались богатыми землевладельцами. Логически следовало уменьшение доходов от налогов, которые должны были взиматься с богатых. Чтобы увеличить сборы средств, необходимо было увеличить налоги на землю обыкновенных малоимущих крестьян. Образовывался круг, который мешал нахождению верного решения, принятие которого обеспечило бы подъем в экономике. Были необходимы решительные реформы, но Минская династия уже не имела сил, чтобы это осуществить, так как следующие императоры после Чжу Юань-чжан и Чжу Ди были слабыми и безвольными. Дела империи, как и в предыдущие эпохи средневекового Китая, велись евнухами гарема или так называемыми «временщиками», то есть приближенными, временно выдвинувшимися вокруг очередной императрицы.

И все-таки общество выдвигало на передний план свои ресурсы в качестве сопротивления этому упадку. Прежде всего тон этим процессам задавали воспитанники конфуцианской академии Дунлин в г. Уси. Многие видные чиновники – воспитанники этой академии в прошлом конфуцианской школы Хан Жуй не только жестко противопоставлялись так называемым «временщикам», но и смело требовали от императора проведения реформ. На определенное время приверженцам реформ удавалось взять верх, однако после устранения очередного императора, склонного к проведению реформ, все возвращалось в старое русло. И лишь в 1628 г. эта коррумпированная власть была свергнута, но, как оказалось, было крайне поздно. Империя была охвачена мощным сельским восстанием, а с севера подступали маньчжуры.

1.10. Маньчжурская династия Цинь

Дальнейшая судьба китайского государства-цивилизации определилась в результате наслаивания процессов, носивших как необходимый, так и абсолютно случайный характер. Последнее всегда означало, что в условиях кризиса могли развиться различные варианты, и общество могло найти внутренние силы для переустройства и решения своих проблем, или же, пережив катастрофу, уже в совсем других условиях пытаться найти отложенные решения углубившихся и разросшихся проблем. Это многократно происходило в истории до того времени и будет происходить еще не раз, при том не только в Китае, но почти во всех государствах, если в определенный момент не будут начаты реформы. За последние полтора века управления Минской династии в Китае накапливается масса проблем. Откладывание аграрной реформы привело к крайнему обеднению огромных крестьянских масс. Активизировались тайные общества, такие как, например, «Белый лотос». В конце концов, разорившиеся и обедневшие крестьяне начали поднимать восстания. Среди их руководителей выделился Ли цзи-чен (1606–1645), сумевший объединить силы повстанцев и повести их к Пекину. Он раздавал неимущим конфискованные земли, взимал низкие налоги, наказывал коррумпированных публично. В 1644 г. со взятием Пекина и ликвидацией династии Мин Ли объявил себя императором.

За последние полтора столетия Минский Китай вошел в период упадка и во внешних отношениях. Он все слабее реагировал на набеги варваров с севера, а в самом дворе все усиливалось влияние католических миссионеров из Португалии и Голландии. Вопреки тому, что они смогли отвести агрессию молодой восходящей Японии в начале XVI в. при управлении шогуна Хидьоси. Связи с европейцами и руссами на севере имели двойственное значение. С одной стороны, те видели слабость Китая и его огромные возможности на рынке, а с другой стороны, они знакомили китайцев с огнестрельным оружием и другими инструментами, такими как часы и различными астрономическими приборами для кораблеплавания.

На фоне больших внутренних проблем и потрясений, а также исторических связей с западноевропейцами, которые могли иметь судьбоносное значение для Китая в последующие века, Минская империя не обращала никакого внимания на незначительное племя маньчжуров, которое являлось своеобразным «осколком» и далеким наследником бывшего племени джурдженов, разгромленного монголами четыре века назад. Но под влиянием запоздавшего бурного этногенеза маньчжуры в начале XVII в. вступили в эпоху восхода.

Вождь маньчжуров Нурхацы (1559–1626) являлся той великой фигурой в их истории, которая смогла из аморфной массы различных маньчжурских племен создать одну общую народность, заряженную высокой пассионарностью. Подобно своим предшественникам джурдженам и монголам, Нурхацы организовал весьма боеспособную армию. Он не применял моральные принципы Темучина-Чингисхана, но позаимствовал у него образцы военной организации и бросил ее на юг против Минского Китая. Нурхацы в духе своих прадедов провозгласил династию Цзин. За короткое время Нурхацы со своей армией смог достичь Великой Китайской стены в районе Шанхайгуана. Его наследник Абахай (1626–1643) провозгласил себя императором, изменив имя династии на Цинь и выстроил свою империю по подобию Китайской.

В этой ситуации минские императоры были вынуждены действовать, и послали к Шанхайгуану наиболее дееспособную армию под руководством У Сан-гуя. Между прочим, вошедший в Пекин новый император Ли Цзи-чен не имел другого выбора, кроме как пойти на переговоры с известным военачальником. И тут вмешались случайные явления, имевшие впоследствии судьбоносное значение для Китая.

Военачальник У Сан-гуй пошел на переговоры и пригласил нового императора в свой дом. Но при посещении императора Ли Цзи-чена сам У Сан-гуй отсутствовал. Император же увидел в его доме красивую и любимую наложницу полководца, которая очень ему понравилась. Это не осталось незамеченным для глаз отца полководца, который все сообщил своему сыну. Разгневанный У Сан-гуй был готов просто на все, чтобы только отомстить императору и в момент ярости, всегда затмевающей рассудок, он пропустил маньчжуров при Шанхайгуане. В то время в Китае еще, как писал впоследствии один из великих сыновей Китая времени новой эпохи Сунь Ятсен, еще не было сформировано чувство патриотизма, национализма. Другие чувства, другие интересы двигали людьми в то время – личная, семейная, родовая честь, богатство и слава, справедливость и долг, человечность, ритуал, традиция и т. д. У Сан-гуй надеялся, что ему предложат императорское кресло, но вошедшие в Пекин маньчжуры возвели на китайский престол своего малолетнего императора Шунджи. Предателю не оставалось ничего другого, как просто поступить на службу к маньчжурам.

Конечно, китайский народ не продался так бесславно, как его управляющие. Его борьба продолжилась в течение долгих лет. То в одной, то в другой провинции вспыхивали восстания. Самое сильное сопротивление оказало население в 1673 г., когда восстание было под руководством все того же У Сан-гуя. После погашения этого восстания Китай снова на два с половиной века попал под иностранное влияние.

Но как уже неоднократно случалось с иноземными завоевателями, попавшими в котел китайской цивилизации, и маньчжуры, вопреки сохранению некоторых этнических привилегий для своей аристократии и вопреки временному запрету на смешанные браки, начали китаезироваться.

Может быть маньчжуры самым откровенным образом не продолжали бы противопоставляться монголам со времени управления Канси (1662–1723), после которого все маньчжурские императоры были конфуцианцами. Они сохранили древнюю традицию ведения земледелия, раздачу земель минь-тянь и гуан-тянь, взимания налогов. Они слушали и следовали советам конфуцианских ученых и высших чиновников. Разумеется, государственные земли гуан-тянь раздавались преимущественно маньчжурам. Следили, чтобы эти земли не продавались. Следили также за порядком в сельских общинах, в пятидворках и десятидворках. Все это привело к успокоению населения, способствовавшему невероятно быстрому его росту. Если в предыдущие века население Китая было около 50–60 млн человек, то на границе XVIII–XIX вв. оно уже превышало 300 млн человек, чтобы оказаться в первые десятилетия ХХ в. уже равным 400 млн человек.

Как в истории каждого общества, так и в истории Китая рост населения вызвал две противоречивые тенденции в развитии экономики страны. На первом месте уменьшались доли обрабатываемой земли, которую мог получить каждый земледелец. Это создавало напряжение. Но на втором месте при создавшейся ситуации решение могло быть найдено или через освоение пустующих земель, или через интенсификацию обработки имеющихся земель. Был дан старт двум тенденциям, что весьма благоприятно отразилось на экономике Китая. Было освоено много новых земель, что увеличивало доходы, но вместе с тем с обрабатываемых земель начали получить по два и по три урожая, особенно в южном Китае. Это также повышало доходы и вносило свой вклад в рост благосостояния большинства населения в Китае. Следует признать, что в духе конфуцианских канонов, главной заботой верхов должен быть рост благосостояния народа, так как именно на его основе вырастало благополучие государства. Маньчжурские императоры до середины XIX в., когда Китай окончательно попал под влияние Западноевропейских государств и Японии, старались соблюдать это правило.

Ряд исследователей считает, что Маньчжурская династия как династия иностранцев, управлявших Китаем в продолжение двух с половиной веков, в известной степени была уникальным явлением в истории этой страны и сильно отличалась от династий чжурчжэнов, киданов и монголов. Главная разница маньчжуров заключалась в их старательном освоении китайской культуры, и их органичное вписывание в систему китайской традиции и цивилизации. Первый маньчжурский император Канси составил Катехизис с 16 заповедями, в котором доступным языком излагались идеи конфуцианской и неоконфуцианской доктрины. Даже проблему демографического взрыва они смогли решить так, что вместе с уменьшающимися долями земли уменьшались и налоги на эти участки. Это, разумеется, стимулировало население работать более активно и регулярно платить налоги. Не только правление Канси, но и также долгое правление Цянь лун (1736–1796) было спокойным временем, временем расцвета городов, ремесел и торговли. Империя также расширялась, присоединяя новые земли к своей обширной территории. До середины XVIII в. империя династии Цинь вела активную торговлю с европейцами, но в середине XVIII в. этот процесс был прекращен, что создало и все последующие проблемы с западноевропейцами. Все начиналось с того, что западноевропейцы до того времени могли спокойно покупать китайские изделия из шелка, фарфор, чай и другие товары только за серебро. Но в начале XVIII в. англичане начали ввозить опиум, выращенный в Индии и других странах Среднего Востока. Сейчас они уже за этот опиум получали обратно серебро, которое давали за другие изделия. Употребление опиума в прибрежных районах и почти во всем Южном Китае обернулось настоящим бедствием для империи.

Для того чтобы остановить этот бедственный для империи процесс, маньчжурский императорский двор назначил губернатором Кантона/Гуанчжоу патриотично настроенного чиновника Лин Цзесюя. Он был представителем той части китайской элиты, которая стремилась к модернизации и прогрессивному развитию Китая. Именно Лиин Цзесюй подал императору доклад об опасности для Китая, заключающейся в торговле опиумом, и предлагал запретить деятельность английских торговцев. Так, высочайшим указом уполномоченный императором на борьбу с опиумом Лин Цзесюй предпринял самые решительные меры для ограничения этой деятельности, прежде всего, вывел весь обслуживающий персонал с порта, куда прибывал опиум. Впоследствии, опираясь на разработанные в Пекине меры, он приказал англичанам покинуть вместе со своими семьями Аомен/Макао. Это послужило для англичан предлогом начала войны, вошедшей в историю под названием первая «опиумная» война. 4 сентября 1839 г. англичане обстреляли корабельными орудиями китайские военные корабли. В ноябре все побережье уже было объектом обстрела. В феврале 1840 г. Англия, не объявляя официально войну, отправила в Китай четырех экспедиционный корпус. Не считаясь с запретами, они блокировали ряд портовых городов Южного Китая и устья больших рек Минцзян, Янцзы и Байхе. Приближаясь к Пекину, англичане предъявили свои требования, среди которых были продолжение торговли опиумом и передача Гонконга (Сяньгана) в бессрочное владение британской короне. Все это запутало циньский императорский двор, который быстро сменил Лин Цзесюя Цин шаном, поручив последнему начать переговоры с англичанами, что он и сделал, предварительно приняв все их условия. Это было чересчур много, и возмущенный богдыхан/маньчжурский император не утвердил подписанное соглашение. В ответ этим действиям императора, увеличив экспедиционный корпус, англичане захватили в 1841 и в 1842 г. еще несколько крепостей в прибрежных зонах Южного Китая. В конце концов, поставленный на колени гигант был вынужден подписать 29 августа 1842 г. так называемый Нанкинский договор. Согласно этому договору Китай обязался открыть английским торговцам порты Кантона, Амоя, Фучжоу, Нинибо и Шанхая, выплатить 21 млн ляна контрибуции, и передать под полный контроль Британии остров Гонконг. При этом английские товары облагались только лишь пятипроцентным налогом на их стоимость. Так, Китай был вынужден принять один из самых либеральных режимов торговли в эту эпоху. В следующие несколько лет Китай постепенно стал полуколонией, после того как были подписаны договоры со многими ведущими империалистическими государствами, такими как США (1844) и Франция (1844). Вместе с принятием либеральных клауз в торговли, Китай также был вынужден разрешить деятельность различных католических миссионерских организаций среди своего населения. Этот момент сыграл значительную роль в столкновении традиционной китайской конфуцианской – даосско-буддистской культуры с западным христианством и западной культурой. Именно оно стало причиной вспышки одного из самых ярких восстаний в Китае в XIX в. – восстания тайпинов.

Тайпинское восстание связывается с именем и деятельностью Хун Сюцюана, принявшего христианство в его протестантском варианте. Сельский учитель из Гуандуна в 1844 г. создал «Общество небесного отца» («Бай Шанди Хуэй»), в основу которого легла идеология о всеобщем братстве и равенстве людей. Хун Сюцюан хотел основать на территории Китая Небесное государство великого благоденствия – «Тайпин Тянго», которое и дало имя движению и вспыхнувшему восстанию. Следует отметить, что проходив под знаком христианства, фактически это движение было попыткой модернизации ряда основных идей конфуцианства о справедливости, равенстве, великом порядке, установленном небом и т. д. Сам Хун Сюцюан объявлял себя «младшим братом небесного сына» – Иисуса Христа, вопреки тому, что в христианской традиции такого брата не было вовсе. Провалившись несколько раз на экзаменах на первую степень сельского чиновника, Хун Сюцюан тем не менее развил весьма активную пропагандистскую деятельность в отношении своих идей о христианстве и упорядочении Китая по образцу небесного государства великого благоденствия. За несколько лет к нему присоединились и другие пропагандисты и вожди движения. В конце 1850 г. тайпины начинают первые столкновения с властями провинции Гуанси. В следующем году они основали так называемое государство Тайпин тянго и готовились наступать на столицу империи Пекин. После захвата города Юнан, Хун Сюцюан провозгласил себя Тянь ваном (небесным князем). В духе китайской древней традиции он считался повелителем не только Китая, но и остальных соседних народов. В 1852 г. циньские войска пошли в наступление и смогли оттеснить повстанцев с занятых ими территорий. В начале 1853 г. им удалось отойти к р. Янцзы и весной взять города Учан и Нанкин, провозглашенный столицей нового государства. В течение следующих лет тайпинское движение пользовалось переменными успехами. Однако они совершали существенную ошибку, не укрепляя позиции занятых ими городов, и те вскоре вновь попадали под контроль циньских властей. В 1856 г. в рядах вождей тайпинского движения наступил кризис, и началась междоусобная борьба за позиции.

Основные идеи политики тайпинов и организация управления занятых ими территорий на обширной империи были странной смесью «крестьянского коммунизма», китайско-христианской религиозной иерархии и военизированных порядков. На место реальных торговых отношений они ввели должность регулятора – «небесного компрадора». Трудовая повинность абсолютно была обязательной для всех. Они уничтожали старые книги и представителей старых властей и чиновников как носителей старых даосско-буддистских и конфуцианских представлений и норм. Тайпины отрезали свои косы, которые по приказу циньских властей должны были носить все китайцы, и поклялись не прикасаться к женщинам до полной победы движения. Женщины также служили в армии, но в отдельных частях. Это, разумеется, вовсе не помешало Хун Сюцюану обзавестись гаремом. Основной административной и военной единицей стала община-взвод, включающая 25 семей. Высшей административной единицей становилась армия, которая должна была включать в себя 13 156 семей. Каждая семья должна была выделять хотя бы одного человека для служения в армии. Руководители этих военно-административных единиц выбирались прямым волеизъявлением народа. Были запрещены торговля опиумом, табаком и спиртными напитками. Торговля в городах переходила в руки государства. Воспитание и обучение в школах было всецело подчинено христианской идеологии.

В первые годы тайпинского движения западные государства сохраняли нейтралитет. Но когда почувствовали, что их интересы в отношении свободной торговли опиумом попадают под угрозу, английская эскадра, используя инцидент с торговым кораблем «Ероу», находящимся в порту Гуанчжоу, в конце октября 1856 г. обстреляла город. В этот раз население дало решительный отпор. На помощь англичанам пришли и французы. В декабре следующего 1857 г. Великобритания потребовала у циньского правительства пересмотра договоров, подписанных в конце первой «опиумной» войны. Теперь уже поставленное между двумя огнями правительство маньчжуров согласилось на уступки, и как результат, Великобритания получила право свободного хождения кораблей и граждан на территории Китая, а также открытия новых портов для своих товаров. Подписанный в 1858 г. новый договор между Англией и Францией, с одной стороны, и Китаем, с другой стороны, предусматривал открытие дипломатических миссий двух этих государств в Пекине. Воспользовавшись страхом цинских властей, США и Россия также получили возможность иметь низкие пошлины в торговле, свободный доступ в порты и свободное плавание по р. Янцзы. Первый договор с Россией был назван Айгунский, а второй вошел в историю как Тяньцзинский. Однако спустя два года в ходе новых военных действий Англия и Франция вынудили Китай на подписание нового, еще более неблагоприятного договора – Пекинского, к которому через известное время присоединилась и Россия.

Время второй «опиумной» войны совпало с кризисом тайпинского движения. В конце 1850-х гг. из среды тайпинского движения выдвинулся еще один сильный лидер – Ли Сючен, чьи войска нанесли сильное поражение войскам официальной власти. В следующие несколько лет с переменным успехом тайпины занимали большие города, но под натиском объединенных императорских войск с американскими, а после английскими и французскими, войска тайпинов были вынуждены отступить. Весной 1864 г. началась осада столицы тайпинов Нанкина. В продолжение нескольких месяцев упорных боев погибли все вожди тайпинов – Хун Сюцюан, Ли Сючен и сын Хун Сюцюана – шестнадцатилетний Хун Фу. Сопротивление обезглавленного тайпинского движения продлилось еще два года и в 1866 г. закончилось окончательно.

Последствия «опиумных» войн и Тайпинского восстания постепенно растопили мощь и авторитет империи, и она, еще не так давно будучи независимой, гордой и мощной державой, начала неудержимо клониться к своему закату. Об этом процессе прекрасно написал один из величайших сыновей Китая нового времени Сунь Ятсен. Не только Англия получила огромные контрибуции и благоприятные права для торговли, но и торговцам других западноевропейских стран были предоставлены такие права. Связанный серией неравноправных договоров, согласно которым следовало ежегодно выплачивать сотни миллионов юаней, с полной либерализацией торговли с западными странами, Китай вошел в ХХ в. как гигант по населению, территории и богатствам, но гигант, сраженный наземь, без перспектив в будущем.

Вопреки глубокому кризису, в который попало государство, оно все же пыталось сопротивляться неизбежной катастрофе, посредством так называемой «политики самоусиления». Это была естественная реакция самосохранения и приспособления. Вокруг всесильной императрицы Циси объединилась группа реформаторов, среди которых выделялся Лин Хунчжан. В первую очередь государство взяло в свои руки торговлю и производство. Второе, было прекращено действие системы так называемых экзаменов, и была введена европейская система начального, среднего и высшего образования. Собранные многочисленные средства от пошлин в торговле были направлены на укрепление государственного сектора производства и торговли.

Политику «самоусиления» подкрепила влиятельная группа интеллектуалов, среди коих выделялся видный китайский мыслитель Канн Ю-вей (1858–1927). Реформаторы смогли оказать влияние на молодого императора Гуансюя. Началась активная деятельность по созданию институций идеологии и реформ «самоусиления». Реформаторы видели, что главным барьером для радикальных и реформ является императрица Циси и ее окружение. Они убеждали Гуансюя устранить Циси. Но всесильная императрица смогла предвидеть и предотвратить удар, приказав устранить Гуансюя и ликвидировать его приближенных. В этом заговоре народ Китая усмотрел вмешательство иностранцев, которые не хотели видеть Китай самостоятельным и современным. Ответом стало восстание инхетуанов.

Именно инхетуаны возглавили антииностранное движение. «Инхетуан» («Отряды справедливости и мира») основывались на даосско-буддистских верованиях, на суевериях, на способах кулачного боя. На их знамени был изображен черный кулак, что было интерпретировано иностранцами как боксерский знак, и поэтому восстание вошло в историю под названием «восстание боксеров». Восстание инхетуанов началось в провинции Шаньдун и было направлено против немецких миссионеров, воинов и специалистов, которые готовили строительство железнодорожной линии в 1889 г. В следующем году оно переместилось в провинцию Чжили, вблизи столицы. Императрица Циси и ее окружение колебались что-то предпринять. Первоначально они склонялись к подкреплению инхетуанов, но впоследствии испугались своего народа. В сущности, управляющие династии Китая до новой эпохи больше боялись своего народа, чем унижений перед иностранцами, были ли это варвары на севере, были ли это европейцы, оснащенные техникой, на западе. Пока циньское правительство колебалось, была сформирована 20-тысячная армия иностранных корпусов, которая быстро разгромила повстанцев и завладела столицей Пекином. Сбежавшая императрица Циси обвинила во всем инхетуанов и издала указ об их полном разгроме.

Восстание инхетуанов было последней агонией традиционного Китая. Оно не было рядовым восстанием за социальную справедливость, как, к примеру, восстание тайпинов, но пыталось защитить умирающую старую традиционную структуру, против вмешательства иностранцев, против любых попыток модернизации Китая.

После разгрома восстания инхетуанцев императорский двор, ведомый Циси, попытался во второй раз возобновить и провести в жизнь реформы. Были даже восстановлены в своих должностях уцелевшие из сбежавших за границу реформаторов первой волны – Лян Ци-чао и другие. Впервые в истории Китая развернулось патриотическое движение за восстановление достоинства великого Китая. Процесс радикализации империи уже вошел в новый этап.

1.11. Китайская Синхайская революция.
Конец маньчжурской династии
и вступление Китайской Республики
в продолжительную гражданскую войну.
Борьба против японской оккупации

В 1908 г. неожиданно умерли императрица Циси и свергнутый с престола император Гуансюй. Формально главой престола стал трехлетний племянник императора Пу И. В действительности начал управлять империей его отец князь Чун. Начались давно обещанные реформы, хотя и в половинчатом виде. Были объявлены выборы в провинциальные совещательные собрания. В эти собрания все-таки вошли приверженцы капиталистической модернизации Китая. По существу, одна группа депутатов в этих собраниях ориентировалась к либеральным конституционалистам, под предводительством Лян Ци-чао, а другая к революционным демократам, во главе которой стоял великий сын китайского народа, одна из трех главных фигур в новой и новейшей истории Китая – Сунь Ятсен. (В короткой биографии и взглядах Сунь Ятсена, как и двух других великих в новом Китае – Мао Цзэдуне и Дэн Сяопине – будут посвящены специальные главы при анализе политической идеологии и философии современного Китая. – П. Г.). Между двумя группами разгорелись острые политические споры. Если Сунь Ятсен хотел модернизировать Китай с помощью идей, взятых из Западной Европы, то для Лян Ци-чао образцом, которому нужно было следовать – была Япония. В период острой заочной полемики между конституционными либералами и революционными демократами вырисовывалась и одна третья оппозиционная режиму группа, представляемая либеральными помещиками, которые были ориентированы к известному в то время военачальнику генералу Юан Шикаю. Последний был представителем ханьской, то есть собственно китайской элиты, которого, однако, регент князь Чун отстранил от власти после смерти императрицы Циси.

Наиболее динамично развивались процессы в Южном Китае. Именно здесь протекали интенсивные процессы европеизации многочисленными миссионерскими группами и торговыми факториями и формировались различные идеи по модернизации. Поэтому неслучайно именно тут возникает центр самых радикальных демократических организаций. Среди множества радикально настроенных молодых людей, безусловно, выделялся Сунь Ятсен (1866–1925), который, хотя и родился в крестьянской семье в Гуандуне, смог получить образование в миссионерской школе в Гонолулу, где жил его брат эмигрант, а затем в медицинском колледже в Гуанчжоу и Гонконге. Хорошо образованный, с широкой эрудицией, знающий историю и культуру не только Китая, но и Европы, и США. Сунь Ятсен, еще будучи студентом, предпринимал попытки организовать своих единомышленников для подготовки революции против власти маньчжуров и модернизации застывшего в оцепенении китайского общества. Еще на Гавайях он создает среди эмигрантов «Союз возрождения Китая», который затем вновь восстанавливает в Гуанчжоу. В конце XIX в. «Союз возрождения Китая» насчитывал несколько сотен членов. Главной его целью было свержение циньской династии посредством восстания-революции, установление демократической республики и проведение радикальных реформ. Первоначальные опыты восстания в 1895 г. и в 1900 г. во время восстания инхетуанов потерпели неудачу. Сунь Ятсену пришлось даже спасаться в Японии. В 1902–1903 гг. он вновь восстанавливает «Союз возрождения Китая», для которого им была уже выработана идеологическая доктрина в «Учении о трех принципах» – национализм, народовластие, народное благосостояние. В 1905 г. Сунь Ятсен созывает объединенный конгресс «Объединительного союза» («Тунменхуэй»). Начинает выдавать журнал «Минбао» (народ). После нескольких лет неудачных реформ со стороны циньского правительства, Тунменхуэй начинает новое восстание. Заговорщики рассчитывали на поддержку многих тайных союзов и обществ, которые быстрыми темпами множились в условиях кризиса в государстве.

В условиях назревающего и углубляющегося кризиса в начале 1911 г. в Гонконге был создан штаб восстания, возглавляемый помощником Сунь Ятсена Хуан сыном. Первая попытка восстания в Гуанчжоу вновь потерпела крах, но вопреки маневрам правительства предоставить общественникам новые уступки, 10 октября 1911 г. в г. Учан в одной военной части начинается восстание, которое весьма быстро разрастается. Крепившаяся два с половиной века маньчжурская династия пала. Все искусно сотканное полотно системы управления империей распалось, и власть перешла в руки местных правителей. В северном Китае, где не было достаточно развитой сети Тунменхуэй, власть сосредоточилась в руках Юан Шикая, который был объявлен премьер-министром. Сунь Ятсен был избран президентом объявленной Китайской республики со столицей в Нанкине. Впоследствии, однако, чтобы предотвратить разделение страны, Сунь Ятсен отказался от поста, предоставив его Юан Шикаю.

В следующем 1912 г. в Пекине формируется временный парламент из нанкинских депутатов парламента и депутатов, избранных в провинции. Однако постепенно власть всецело перешла в руки Юан Шикая, который не хотел считаться ни с какими демократическими принципами и даже готовил почву для восстановления монархии, объявив себя императором. В этой ситуации Сунь Ятсен был вынужден организовать на базе Тунменхуэя новую политическую партию Гоминьдан (Чжунхуа Геминдан). Основными идейными принципами, по которым строилась эта партия, были национализм и революционный демократизм. В основу программы партии вошли идеи Сунь Ятсена о национализме, народовластии и народном благосостоянии, а также так называемая «конституция пяти властей». Сунь Ятсен считал, что политическое устройство Китайской республики должно основываться как на признанных в западных либеральных демократиях принципах разделения трех властей – законодательной, исполнительной и судебной, также на традиционной для Китая в системе экзаменов и системе контроля – цензоров-прокуроров, которые не должны зависеть ни от какой власти. Следующие два года были годами противостояния между Юан Шикаем и депутатами из партии Гоминьдан. В 1915 г. Япония захватила территории в Шаньдуне – Маньчжурии, которыми владела с 1889 г. и до тех пор, и предъявила к Китаю 21 требование, сущность которых сводилась к превращению Китая в колонию Японии. Свои мотивы агрессоры выдвигали под предлогом необходимости «модернизации» Китая, расширения пролетариата своей собственной державы. Юан Шикай искал решение в укреплении своих позиций и восстановлении монархии. Он даже отдал свою дочь замуж за свергнутого с престола последнего маньчжурского императора Пу И. Однако неожиданно в 1916 г. Юан Шикай умер. Но и после этого ситуация в Китае не только не стабилизировалась, но, напротив, вступила в зону безвластия. Парламент перемещался то в Пекин, то в Нанкин, а то и вовсе распускался под давлением влиятельных генералов. Избранный ненадолго президентом, Сунь Ятсен был вынужден снова отказаться. В 1917 г. Китай официально объявил войну Германии, становясь на сторону Антанты и посылая на западный фронт в Европу несколько тысяч «кули» (строительных рабочих. – П. Г.) для строительных работ, стоивших казне более 220 млрд долл.

В условиях политического кризиса и фактического безвластия во многих районах Китая вместо представителей государственной власти и губернаторов власть постепенно забирали в свои руки так называемые дуцзюны – начальники провинциальных армий. Так после 1917 г. власть и на юге, где формально управляли приверженцы Сунь Ятсена, представленные в партии Гоминьдан, и на севере, где остались приверженцы Юан Шикая, перешла в руки этих дуцзюнов. Эта система управления вошла в историю Китая как Дуцзюнат и продлилась почти десять лет, включительно до конца революции 1925–1927 гг.

Однако в те годы действовали не только силы, которые задерживали и волновали Китай, мешая его модернизации, но и силы, стремившиеся вывести страну на путь прогресса. Так еще в 1915 г. Чен Дусю начал издавать журнал «Молодежь», переименованный потом в «Новую молодежь». Статьи в этом журнале публиковались на понятном для народа языке байхуа (соответствующий разговорному). Тем самым создавались условия для привлечении миллионов китайцев к изучению своего языка вместо старого, плохо понятного им самим. Эта идея была подхвачена и в Пекинском университете. Постепенно развернулось движение «новой культуры», лидеры которого Чен Дусю, Ли Дачжао и другие, подготовили почву для восприятия марксизма китайской интеллигенцией.

Конец Первой мировой войны и особенно несправедливые Версальские договоры, согласно которым Китай должен был предоставить Японии оккупированные ранее земли Шаньдунского полуострова, вызвали среди китайской общественности бурю возмущения и массу митингов протеста в Пекине и других районах страны. Вершиной этих протестов принято считать студенческие волнения в Пекине, поддержанные населением, проходившие под лозунгами: «Отечество в опасности» и «Аннулировать 21 требование!» (речь идет об ультиматуме, после которого Япония захватила концессионированные перед тем Германией земли Шаньдунского полуострова), эти волнения вошли в историю под названием «Движение 4 мая». Тут на политической исторической сцене Китая, согласно его собственным словам, появляется вторая крупная фигура Китая – Мао Цзэдун.

В то же время приверженцы Сунь Ятсена все острее чувствовали необходимость проведения новой революции, отыскивая вариант дальнейшего развития Китая. В напряженной идейной атмосфере в 1920 г. и в первой половине 1921 г. начали возникать марксистские кружки, собиравшие по 50–60 членов. Именно на основе этих кружков и по инициативе Коминтерна летом 1921 г. (начало или конец июля) в Шанхае прошел учредительный конгресс Китайской коммунистической партии (КПК). По различным сведениям в нем приняли участие 12 делегатов, представляющих 7 марксистских кружков. Конгресс принял два основных документа «Первая программа КПК» и «Первое решение о целях коммунистической партии Китая». При отсутствии таких идейных авторитетов, как Ли Дачжао и Чен Дусю в завязавшихся дискуссиях, какую форму борьбы предпринять КПК, выиграла линия партии большевистского типа. Следует признать, что, начиная с революции в России в 1905 г., и особенно революции 1917 г. и последовавшей за ней гражданской войны, выигранной ценой огромных жертв разрушений большевиками, Россия–СССР оказывала невыразимо сильное влияние на политические события и политические решения со стороны революционных сил, ведомых Сунь Ятсеном, а позже и коммунистов, под началом Мао Цзэдуна и других лидеров КПК до 1956 г., когда на ХХ съезде КПСС был развенчан культ личности Сталина и наступила долгая полоса временного охлаждения отношений между партийным и политическим руководством двух стран…

В марте 1925 г. во время своего посещения Пекина для обсуждения вопроса объединения севера и юга страны умирает Сунь Ятсен. Его смерть развязала противоречия между КПК и Гоминьданом. Если левое крыло Гоминьдана под началом вдовы Сунь Ятсена Сунь Цинлин было за продолжение союза, то правое под началом его приемного сына Сунь Фо было за прекращение сотрудничества с КПК.

Тем временем события в стране разворачивались стихийно, и новая революция началась 30 мая 1925 г. в Шанхае, ей последовали волнения по всей стране. Гоминьдан и КПК в движении должны были включиться в борьбу. Следуя логике революции, 1 июля южное правительство в Гуанчжоу (Кантон) объявило себя общенациональным и начало борьбу за объединение всей страны. Тут на политическую и историческую сцену Китая выходит Чан Кайши. Родившийся в 1887 г. в семье бедного торговца, Чан Кайши получил военное образование в Японии, где и попал под влияние идей Сунь Ятсена. В 1912 г. он вступил в ряды Гоминьдана. В 1924 г. был посланцем Гоминьдана в СССР, где оставил учиться своего сына. После смерти Сунь Ятсена Чан Кайши становится главнокомандующим армии Гоминьдана и фактически первым лидером, сосредоточившим в своих руках много власти. С лета 1925 г. армия Гоминьдана была названа Народно-революционной армией (НРА). 9 июля НРА начала свой северный поход для объединения страны. Войска северного правительства разделились в своем отношении к правительству в Гуанчжоу. Это способствовало успехам НРА. В январе 1927 г. южное правительство обосновалось в Ухане. Англичане были вынуждены отказаться от своих концессий по р. Янцзы в Ганкоу и Цзюцянь. Перед наступлением войск Гоминьдана на север активизировались приверженцы союза с Японией. При таких измененных обстоятельствах Чан Кайши предпочел отступить перед натиском Японии и западных государств. Эти действия вызвали новый раскол между КПК и Гоминьданом, при чем коммунисты на руководящих постах в НРА и в южном правительстве оставили свои посты. На этом принято считать, что революция 1925–1927 гг. исчерпала свой ресурс и страна вступила в годы гражданской войны. Все-таки два года совместной борьбы окончательно оформили идейные позиции Гоминьдана и КПК, их взгляды на реформы и будущее Китая. Правительство Чан Кайши начало реформы, которые должны были повести страну по пути капиталистического развития. Конечно, на первом месте роль государства была определяющей для развития частных капиталистических отношений. Так или иначе, это ни в коей мере не было приемлемым для китайских коммунистов. Раскол был неизбежен.

Правительство, которое возглавил Чан Кайши, попыталось провести ряд реформ в Китайской республике в духе идей Сунь Ятсена. Главные документы, по которым правительство Чан Кайши объявило себя с середины 1928 г. общенациональным, соответствовали идеям Сунь Ятсена о трех периодах перехода к демократическому государственному устройству: период военного управления; период политической опеки и третий завершающий период конституционального управления. Само национальное правительство было разделено также в соответствии с идеями Сунь Ятсена на пять палат: законодательная – парламент, исполнительный юан – правительство, судебная – верховный суд, экзаменационная – подбор и утверждение государственных служащих на всех степенях и должностях, и контрольная – которая наблюдала за правильностью в действиях государственных чиновников.

Как хорошо известно, мировой экономический кризис 1929– 1933 гг. затронула все страны мира и в большей степени ведущие капиталистические государства. Каждое из них искало свое решение в различных направлениях. Япония решила воспользоваться нестабильным, раздираемым внутренними междоусобицами Китаем, поставив на маньчжурскую карту – восстановление монархии, представляемой последним императором династии Цинь Пу И. 18 сентября 1931 г. после ряда проведенных провокаций, организованных японскими спецслужбами, войска империи восходящего солнца вошли на территорию северо-западного Китая. Чан Кайши решил не отвечать на провокацию. Воспользовавшись их бездействием, японцы решили овладеть Шанхаем. Встретив упорное сопротивление населения, Япония согласилась на концессию в Шанхае. В следующем году японцы все же завершили формирование нового правительства в Маньчжурии, провозглашая «маньчжоу-го» (маньчжурское государство), во главе сначала с регентом, а затем императором Пу И. Они даже сформировали маньчжурскую армию, но все командные посты в ней занимали японские советники.

В это время на остальной территории Китая была в разгаре гражданская война между КПК и Гоминьданом. В провинциях Хуан и Цзянси сформировался «советский район», а впоследствии Китайская советская республика. Был сформирован 4-армейский корпус во главе с прославленным позже военачальником Чжу де. Компартия начала вести активную пропагандистскую деятельность среди крестьянства. Идеи о социальной справедливости, об образовании для каждого, о раздаче всем земли, а также о строго организованной армии – производили впечатление на крестьян, и они массово переходили на сторону коммунистов и вливались в их военные корпуса. Этого нельзя было сказать о рабочих, так как компартия в те годы не имела возможность развивать пропагандистскую деятельность в рабочей среде. Под влиянием переоценки нарастающих сил компартии и разворачивания ее деятельности на новой территории, в 1930 г. Генеральный секретарь ЦК КПК Ли Лисан выступил с серией статей, в которых громогласно провозгласил, что центр мирового революционного движения переместился из Советского Союза в Китай, и что Китай должен вызвать крупный международный военный конфликт, в котором части Красной армии Китая и войска СССР разгромят мировой империализм и приведут к победе мировой социалистической революции. Этот авантюризм был прекращен в январе 1931 г., когда на пленуме ЦК в Шанхае Ли Лисан был освобожден от руководства компартией.

В том же 1931 г. в районах, занимаемых так называемой Китайской советской республикой, была принята конституция. Она предполагала создание советов на территориях, контролируемых КПК, которые должны были проводить в жизнь демократическую диктатуру рабочих и крестьян. Высшими органами КСР были определены Центральный исполнительный комитет (ЦИК) и РЕВВОЕНСОВЕТ (РВС), а также Совет народных комиссаров (СНК), все было организовано по подобию СССР. Во главе ЦИК и СНК был назначен Мао Цзэдун. Именно отсюда начался его восход как лидера КПК и лидера китайской социалистической революции.

С октября 1934 до октября 1935 г. КПК начала свой «Великий поход», при котором ее центральные руководящие органы и войска 2 и 4 корпуса из южных районов отправились на запад, а после того на север к границам с Внутренней Монголией и Маньчжурией. В 1937 г. в провинции Шенси-Нинся-Гансу сформировался особенный пограничный район, который за десять лет превратился в штаб-квартиру КПК и стал вторым, после занятого Гоминьданом, центром власти в Китае. Именно во время «Великого похода» в истории КПК и в истории самой страны произошло весьма важное событие, имевшее особенные последствия на несколько десятилетий вперед. В январе 1935 г. в с. Цзуни было проведено расширенное заседание ЦК КПК, на котором Мао Цзэдун был введен в состав секретариата ЦК КПК и ему был предоставлен реальный контроль над Красной армией Китая.

В ноябре 1935 г. был проведен пятый конгресс Гоминьдана, на котором было решено объединить его силы с войсками двух других местных руководителей вне Нанкинского правительства, но не и КПК. В стране начались массовые движения объединения всех патриотических сил против войска японских оккупантов. Со своей стороны ЦК КПК также выступило с заявлением об организации единого антияпонского фронта. Но и тут не шла речь о союзе с Гоминьданом. КПК также искала союзников с местными руководителями, ожидавшими подкрепления от СССР. Но летом 1936 г. под воздействием совета Коминтерна КПК должна была выбрать из двух зол наименьшее – борьбу против Японии или борьбу против Гоминьдана. Однако переговоры лились очень долго, с попытками их провала со стороны Чан Кайши. Тут на политическом и историческом небосклоне Китая загорается новая звезда яркого лидера социалистического Китая в годы борьбы против японских оккупантов, а также против Гоминьдана и первый период социалистического строительства до 1976 г. – Чжоу Эньлай. В конце концов, после колебаний и противоречий руководство Гоминьдана приходит к решению прекратить гражданскую войну и противостояние с КПК.

Конфликт 7 июля 1937 г. между японскими и китайскими войсками катализировал совместную борьбу КПК и Гоминьдана и всех других мелких патриотических структур против оккупантов. С летчиками добровольцами и со 150 млн долл. в долг на покупку оружия на сторону сражающегося Китая встал и Советский Союз. Однако, развивая стремительное наступление, 100-тысячная хорошо вооруженная японская армия смогла за полтора года завладеть Пекином и всеми большими прибрежными городами Китая, включительно и столицей Нанкином, а затем и городом Уханом, куда перебазировалось правительство Гоминьдана.

Второй период японско-китайской войны, начавшись в 1939 г. и закончившись разгромом Квантунской одномиллионной армии Японии Советской Красной Армией в августе 1945 г., характеризовался относительным равновесием воюющих стран. Это было время разворачивания сил Японии во всем тихоокеанском регионе против войск США и Великобритании и поиска идейных принципов будущего Китая со стороны КПК и Гоминьдана. Внутри в КПК и в Гоминьдане также шли острые идейные противостояния и сражения. Две основные группы в КПК были разделены по вопросу отношения к Советскому Союзу. Группа, ведомая Мао Цзэдуном, еще тогда выступала не только за применение советского опыта при последующем социалистическом строительстве в будущем Китае, но и собиралась применять принципы «китаезированного марксизма». Другая группа, под предводительством Ван Мина и Гао Гана, выступала за тесные связи с СССР и следование его опыту. Со своей стороны Гоминьдан не упускал возможности нанести удар по КПК, одновременно ориентируясь на США и Великобританию. Однако Гоминьдан решительно вмешался в войну с Японией только после Парл Харбра – 1941 г.

Конечно, это противостояние между двумя основными силами китайского народа в его борьбе против Японии ослабляло их, чем и пользовались японские войска и не добиваясь каких-либо значительных побед уверенно держали линию фронта, время от времени предпринимая наступательные операции. Весной 1945 г., когда уже велись последние бои на европейских фронтах, Гоминьдан располагал 4,5-миллионной армией, а КПК только одномиллионной. Против них была выставлена японская армия, насчитывающая около 2 млн воинов. С вмешательством в войну Советского Союза, перевес в силах стал очевиден и категоричен, что принудило уже бомбардированную двумя американскими ядерными бомбами в Хиросиме и Нагасаки Японию капитулировать. Но и в тот момент, как и ранее, Сталин пытался балансировать между двумя основными силами нового Китая, явно не желая перевеса ни одной из них. Так, не представитель КПК, а сын Чан Кайши Цзян Цзинго подписал 14 августа в Москве договор о дружбе и союзе Китая с СССР. Усилия Мао Цзэдуна и Чжоу Эньлая после окончания войны в подписании соглашения о будущем Китая между КПК и Гоминьданом привели только к временному перемирию. Еще летом 1946 г. Чан Кайши нарушает соглашение и начинает гражданскую войну, к которой он, оказывается, готовился еще в годы сопротивления.

В этой ситуации Мао Цзэдун во главе ЦК КПК выступает с призывом к войне через самооборону и формулирует принцип концентрации сил на разгром противника на части. Под первоначальным натиском в 1947 г. сил Гоминьдана силы Народно-освободительной армии Китая (НОАК), руководимой Мао Цзэдуном и другими членами ЦК, среди которых были Чжоу Эньлай и Жен Биши, были вынуждены покинуть захваченный Янан и перебазироваться в северную провинцию Шенси. В то же время основное ядро НОАК под командованием Пан Дехуай и других видных военачальников нанесло сильные поражения войскам Гоминьдана на северо-западном театре военных действий. С этого момента НОАК непрерывно развивала наступательные операции по всему фронту. Особенное значение имели победы НОАК над силами Гоминьдана и три важнейшие битвы: Ляоси Шеньянская, Хуайхайская и Бепин-Тянцзинская, в которых были разгромлены основные силы Гоминьдана, после чего они уже не могли восстановиться. В апреле 1949 г. НОАК успешно форсирует Ян-цзы, и перед неизбежным крахом режим и основные силы армии Гоминьдана перебрасываются на остров Тайвань. С этого момента начинаются две различные точки отсчета исторического времени Китая – континентальный социалистический Китай и остров Тайвань, где Гоминьдан устанавливает капиталистические отношения.

В сентябре 1949 г. под председательством Мао Цзэдуна прошла первая сессия Народного политического консультативного совета Китая (НПКСК). На этой сессии была принята Общая программа совета, а Мао Цзэдун был избран председателем народного правительства. 1 октября 1949 г. на площади Тянамын председатель Мао торжественно провозгласил образование КНР – Китайской Народной Республики. Рядом с ним в те и последующие годы были Лю Шаоци, Чжоу Эньлай, Чжу Де, Чен Юн, Дэн Сяопин и многие другие. Началась современная история Китая, современная цивилизация Китая.

Еще с самого начала развития Китайской Народной Республики (КНР) в политическом и государственном руководстве Китая насчитываются две тенденции: а) следование, копирование советского опыта; б) поиск собственных подходов и форм решения специфических китайских проблем общественного развития. Вопреки всему, наблюдается успешное завершение земельной реформы и закладывание основ тяжелой индустриализации, самолетостроения, энергетики, металлургии, транспортного машиностроения и автомобилестроения, причем Китай развивает высокие темпы роста в течение первых двух пятилеток, когда среднегодовой рост национального дохода превышает 8,9 %. После этого начинаются необоснованные инициативы Мао Цзэдуна, поддержанные некоторыми членами руководства КПК с так называемым «большим скачком» и особенно с так называемой «Великой культурной революцией», которая продолжается с мая 1966 г. до октября 1976 г. Именно эта так называемая «культурная революция», против которой я первым выступал в болгарской печати в сентябре 1966 г., наносит самый тяжелый и едва поправимый урон китайскому народу за все годы существования КНР. С разгромом контрреволюционной группировки Цзян Цин (так называемая «банда четырех») положен конец этому погрому и начинается восстановление старых кадров на руководящих позициях в партии и правительстве, среди которых определенно выделялся Дэн Сяопин. Именно под его руководством на III пленуме ЦК КПК в декабре 1978 г. принимаются судьбоносные решения и в следующем году КНР начинает политику реформ, модернизации и открытия страны миру. Постепенно в 1980-х гг. определяются основные принципы модернизации и стратегии экономического, политического и социального развития Китая. Последовательно проводится политика строительства социализма с учетом китайской специфики и рыночной экономики.

В 1989 г. Генеральным секретарем ЦК КПК выбран Цзян Цзымин. Он становится и Председателем КНР. В 2002 г. с началом процесса смены поколений и руководства государства и партии Генеральным секретарем ЦК КПК избран Ху Цзинтао, который в следующем 2003 г. избран на пост Председателя КНР. В своем развитии с 80-х гг. ХХ в. до наших дней Китай руководствуется учением Мао Цзэдуна о марксизме с китайской спецификой, идеями Дэн Сяопина о модернизации Китая и реализации до 2050 г. стратегии превращения его в «общество малого благосостояния» (Сяокан).